Младший ветер

Я отложила в сторону его дневник. Как я дам прочитать эти горькие строки Павлу? И как он воспримет правду о своём настоящем отце? Наверняка, он сразу же спросит у матери, правда ли всё, что написал Терентьев. Мне кажется, это правда от первой до последней строчки. Может вырвать страницы, где он пишет о Ларисе? Ведь мне вполне мог достаться дневник в усечённом виде, да и сам Миша мог уничтожить некоторые страницы. Но человек имеет право знать правду, пусть она и не всегда бывает красивой и причёсанной. Было уже поздно звонить Сакатову, и я долго лежала, не могла заснуть, прокручивая в голове раз за разом все события из Мишиного дневника. В этой истории все пострадавшие и все виноватые. Из общей истории, конечно, выбивалась Валентина, в руки которой, каким-то образом, попала бахлаватка. Очень странно. В моем представлении, хранителем бахлаватки мог быть только какой-нибудь седой старец, который перед смертью передаёт на хранение странную картину и опасную бахлаватку следующему достойному преемнику. Каким образом у неё-то всё это очутилось?

На следующее утро я погуляла с Бобиком, завела его домой, стараясь не разбудить Дениску, и поехала на работу. Я всё же решила отдать тетрадку Павлу. Все мысли мои были опять о Мише Терентьеве, о трёх женщинах, которые любили его, и о силе ненависти, которую отделяет от любви, говорят, всего один шаг. Я села к окошку, и спокойное покачивание вагона меня унесло в те далёкие годы, когда красавец Миша так же ездил на работу в город, а на перроне его ждала влюблённая в него Валентина.

Меня на перроне ждал Павел. Видно было, что он плохо спал ночью.

— Ольга Ивановна, сегодня в кухонной вентиляционной решётке всю ночь завывал ветер. Самое смешное, что решётка выходит не в вентиляционную шахту, а в туалет, какой там ветер мог так выть? Я так и не смог заснуть. И у меня сердце заболело.

— А ты посмотрел, может там какой-нибудь предмет попал, который и издаёт эти звуки?

— Нет там никакого предмета. Я ночью всё внимательно рассмотрел. Там в перегородке, которая толщиной сантиметров семь, сделано квадратное отверстие, и с двух сторон решётки пластмассовые приклеены. Между ними пустота. Пока я хожу возле решётки — тишина, только я лягу, то сразу опять шум начинается.

Я протянула тетрадку Павлу.

— Паша, это невероятно, но у тебя, видимо, началась полоса невероятностей. Может так оказаться, что этот ветер приходится тебе братом. Ничему не удивляйся. В жизни много странных вещей. Наверное, он воет от обиды, от безысходности. Давай сегодня вместе сходим к твоей маме. Только, пожалуйста, не руби ничего сгоряча. И так уже столько нарублено, что сразу и не разберёшь.

Он довёз меня до моего дома, я быстро переоделась и побежала в аптеку. Выйдя из подъезда, я увидела, что машина его стоит всё так же на том же месте, где я вышла из неё. Он сидел и читал. Мне стала его жалко. Ещё в одну судьбу вмешалась старая грустная история.

Я открыла аптеку, отпустила покупателей и набрала Сакатова. Он выслушал меня, похмыкал, сказал, что примерно так и думал. Потом поделился новыми мыслями:

— Мне кажется, что есть ещё одно лицо, которое и помогло закрутить так лихо сюжет этого романа. Я вчера всё думал и думал, уснуть долго не мог. Знаешь, Ольга Ивановна, Валентина не похожа на какую-то опытную колдунью, и то, что картина у неё, тоже ни о чём не говорит. Она могла, по незнанию, взять или украсть её, чтобы исправить случившееся в своей жизни, но она видит только последствия, и у неё ничего не получается. Про бахлаватку она вообще может не знать.

— Я тут подумала, Терентьев пишет, что Валентина жила в коммуналке. Может там соседка, или сосед, как-то причастны к этой истории. Не зря же она потом уехала на Дальний Восток. Чтобы так далеко убежать, надо иметь вескую причину.

— Да, и про это она должна нам сама всё рассказать. Мы должны её убедить, что только честно нам всё рассказав, у неё появится шанс закончить жить не так, как Миша. Тем более дело, понемногу, проясняется. Возьмешь меня с собой?

Я подумала, и согласилась. Я позвонила Илье, попросила его заехать за Сакатовым, чтобы вместе ехать в Северный.

После обеда позвонил Дениска:

— Тётя Оля, когда мы с Бобиком гуляли, ко мне подошли две женщины и велели тебе передать, чтобы сегодня ты обязательно пришла к ним. Они живут над нами. Это те женщины, которые с Тереньевым общались?

— Да, это они. Хорошо, мы и сами к ним планировали вечером прийти.

— И ещё, я сходил в котельную и забрал письма, которые на столе лежали. Он своей Насте их писал, но ни одно не отправил.

— Там ещё одна папка была, я её не успела посмотреть.

— Да, там подшиты бумаги о получении спецодежды. Надо?

— Нет. Ладно, жди, вечером приедем. Скучно тебе там, можешь с отцом в город вернёшься?

— Посмотрим.

Потом мне ещё раз позвонил Сакатов:

— Ольга Ивановна, я всё тут искал про ветер ещё какие-нибудь упоминания. Так вот. Нашёл занимательную историю. Она коротенькая. Есть время?

— Да, пока есть. Если кто зайдёт в аптеку, то я отключусь.