Млечный Путь, 21 век, No 1(46), 2024

Я рыдала от горя, но мне это не помогло. После вашего ухода в мир иной, я пребывала в растерянности. Конечно, оставленное вами наследство обеспечивало мне безбедное существование, но чувство одиночества не покидало меня. Я уже не была натурщицей для гениальных картин и "музой" великого художника. Я окунулась в разгульный образ жизни и быстро стала одной из самых знаменитых куртизанок Рима. Самые почетные и знаменитые римские дворяне, считали за честь провести ночь с женщиной, тело которой ласкали руки самого Рафаэля, мне делали дорогие подарки, приглашали на разные торжества. Но, очень скоро я стала тяготиться этим и приняв решение, обратилась к монашеской жизни и ушла в монастырь Сант-Аполлония-ин-Трастевере, о чем свидетельствует документ: "18 августа 1520 года в монастырь была принята мадам Маргарета Ведоа, дочь Франческо Лути Сиенского".

В монастыре я вела скромный, затворнический образ жизни и через два года ушла в лучший мир....

Видение исчезло.

Сверкнула молния, оглушительно прогремел гром, через внезапно распахнувшееся окно в зал ворвался сильный поток ветра, разметав в стороны, закрывавшие его зеленые шторы. Испуганный слуга забежал в комнату, проклиная себя за то, что оставил хозяина одного в такую грозу.

- Бавиере! - художник взмахнул рукой, - успокойся и не суетись. Закрой окно и принеси мне разогретое вино, я хочу пить.

Слуга побежал выполнять просьбу хозяина.

- Правильно, - прозвучал голос сидящего в кресле Мессира, - что может быть лучше бокала хорошего вина в такую погоду? Мне всегда нравились мужчины, которые любят хорошие вина, красивых женщин и компании преданных друзей. Вы, Мастер, прожили короткую, но достойную жизнь и очень мне симпатичны. Знаменитый художник, создавший огромное количество гениальных картин, одних Мадонн больше четырех десятков, воспитали множество учеников, архитектор, поэт.

Как вы писали:

Амур, умерь слепящее сияние
Двух дивных глаз, ниспосланных тобой.
Они сулят то хлад, то летний зной,
Но нет в них малой капли сострадания.
Едва познал я их очарованье,
Как потерял свободу и покой.
Ни ветер с гор и ни морской прибой
Не справится с огнем мне в наказанье.
Готов безропотно сносить твой гнет
И жить рабом, закованным цепями,
А их лишится-равносильно смерти.
Мои страдания любой поймет,
Кто был не в силах управлять страстями
И жертвой стал любовной круговерти.

Прекрасные стихи! Жаль, что малоизвестные.

А какой вы были любитель женщин и сколько женщин любили вас! Сколько из них мечтали провести с вами хотя бы один час. Не зря ваш биограф Джорджо Вазари отметит: "Рафаэль человек распутного времяпрепровождения!"

- Мессир, - тихо сказал художник, - я в растерянности, умоляю, скажите, в каком мире я нахожусь сейчас и увижу ли я еще свою Форнарину?

- Вы сейчас в "Чистилище", - Князь Тьмы подошел к Рафаэлю и положил ему на плечо руку, - в том состоянии, в котором пребывают души людей, которые умерли в мире с Богом, но нуждаются в очищении от последствий совершенных при жизни грехов. От вас, друг мой, будет зависеть, встретитесь ли вы с вашей любимой в другой жизни, или нет.

А сейчас перейдем к главному интересующему меня вопросу.

Скажите, Мастер, что могло связывать прославленного и богатого художника Высокого Возрождения, избалованного женским вниманием, главного архитектора Собора Святого Петра, по заказу самого Папы ЛьваX украсившего Сикстинскую капеллу в Ватикане... и простолюдинку легкого поведения, дочери булочника? Вы можете мне объяснить?

Знаете ли вы, Мастер, что ваша женщина никогда не была вам верна? Сходилась с богатыми заказчиками, была любовницей банкира Агостино Киджи, во дворце которого вы расписывали галерею, соблазнила вашего юного ученика Карло Тарабоччи, которого, пытаясь отомстить за учителя, на дуэли пронзил шпагой другой ваш ученик Перино-дель-Ваша. Но ветреная девушка даже не обратила на это внимания и в скором времени соблазнила другого вашего помощника. И даже в тот роковой день вашего тридцатисемилетия, когда после бурной ночи, проведенной с ней, вы уснули, умудрилась залезть в постель еще к одному ученику, прямо в соседней комнате. Вспомните, какой, в связи с этим, разразился между вами скандал со сценами бешеной ревности и в итоге бурное "примирение" в постели, которое усугубило ваше уже болезненное состояние, и приблизило к закономерному концу.

Что скажете, Мастер? - Мессир посмотрел художнику в глаза, - от вашего ответа зависит, кто в истории будет рядом с вами - распутница Форнарина, или монахиня Маргерита.

- Я догадывался об изменах- опустив глаза, тихо прошептал Рафаэль, - но, я любил ее и не хотел знать об этом наверняка.