Млечный Путь, 21 век, No 2(43), 2023

- В конце концов, доцент Мэрфи не сделал ничего предосудительного. Можно рассматривать его действия, как признание того, что он является ярым сторонником гипотезы, в рамках которой считается, что "хармонтский феномен" вызван мусором, который оставили на нашей планете инопланетяне. Я специально употребил слово "гипотеза", чтобы показать вам - утверждение Мэрфи не окончательное, и может быть пересмотрено в любой момент в ходе дальнейших исследований.

- Чушь какая-то - не выдержал я. - Подтасовка фактов не может быть оправдана.

- Но почему же подтасовка? Вы не хуже меня знаете, что гипотеза о Посещении нашей планеты пришельцами, имеет много сторонников. Вероятность, что она верна, никак не меньше 50%.

- Ага. Или были, или не были.

- Любые действия, которые способны помочь нам сделать правильный выбор, должны приветствоваться. Вот так я расцениваю действия Мэрфи. И присуждение ему авторитетной научной премии, только подтверждают мои слова.

- Но его статья лжива.

- Мы не должны обсуждать суждение профессионалов. Но со своей стороны я поддерживаю решение комиссии. Такие лауреаты как Мэрфи укрепляют репутацию премии. Специалисты будут еще долго говорить, что они заглянули в будущее. Дело верное. Рано или поздно такие сигналы будут обязательно зафиксированы. Заслуга Мэрфи в том, что он обратил внимание на возможность обнаружения таких сигналов. Как бы спешно смоделировал событие. Вы же не станете протестовать против математического моделирования?

- Не готов спорить с вами. Только работать в вашем Институте больше не желаю.

- Дорогой мистер Панов, надеюсь, вы понимаете, что я обязательно получу Нобелевку, а вы - нет? - спросил доктор Пильман неожиданно.

Вопрос показался странным, не связанным с нашим разговором. Не могу сказать, что тайная кухня присуждения Стокгольмской премии когда-либо меня интересовала.

- Вы возглавляете Институт, который многое сделал для изучения "хармонтского феномена". Благодаря вам, уже сейчас можно сказать, что наше знание о Мироздании значительно расширилось.

- Вовсе нет. Вы изучаете свойства пространства и времени, до которых людям вообще и членам комиссии по присуждению премии в частности нет никакого дела. А я обещаю человечеству долгожданный контакт с чужим разумом. Почувствуйте разницу. Вы, кстати, видели мое интервью на канале.... Забыл его название, но это неважно. Наука - массам, так сказать. Меня часто приглашают в околонаучные шоу для ведения заумных разговоров. Для создания подходящей атмосферы, как мне объяснили. Я лишь упомянул о работе Мэрфи, только упомянул, и это принесло мне больше известности и славы, чем любая из моих научных статей.

- Я читал некоторые из них - сказал я вежливо. - Ваши работы заслуживают самой лучшей оценки. Мне кажется, вы близки к разгадке тайны Посещения. Гипотеза о путешественниках во времени...

- Нет-нет. Все гораздо проще. Я думаю о практической пользе, которую инопланетные штучки обязательно принесут людям, о неминуемом техническом прогрессе, связанном с ними, а вы, Панов, только о поднадоевшем всем познании и отвлеченных философиях.

- Еще одно основание покинуть ваш Институт. Мы друг другу не подходим.

- Смешной вы человек, Кирилл Панов, - сказал доктор Валентин Пильман и состроил, как ему показалось, доброжелательную ухмылку. Это чтобы я не обиделся, так далеко он заходить не собирался.

Рано или поздно это должно было случиться. Я должен был пробить его удивительную начальственную броню. Это была даже не самоуверенность, а маниакальная убежденность в собственной избранности. Он впервые назвал меня "смешным", таким образом нарушил важное правило, согласно которому начальник не должен демонстрировать подчиненному свои чувства. Но не сдержался, а это показало, что он прекрасно понимает гнусность поступка Мэрфи, но обстоятельства (надежда на щедрое финансирование и расчеты на успешность дальнейшей карьеры) заставили его быть предельно циничным.

- Да, я - смешной. Давайте вместе посмеемся, только я все равно увольняюсь.

- Простите, но решение о вашем увольнении я не могу принять самостоятельно.

- Конечно, потому что это мое право, - улыбнулся я.

- Нет, нам надо получить согласие еще кое-кого.

Чудо Питера Мозеса

- Кто же этот тайный хозяин моей судьбы? - спросил я и приготовился услышать неизвестное мне имя.

- Ваш давний знакомый. Питер Мозес.

Никогда бы не подумал, честно говоря. Пильману удалось меня удивить.