Млечный Путь, 21 век, No 2(43), 2023

Гений Достоевского предсказал появление тотального государства за 40 лет до его реализации (Таких русских в России уже нет - равных Гомеру или Шекспиру - их истребил аппарат КГБ (и его предков и потомков), последовательно выстраиваемый более века)^{14}. Такое государство должно стоять на обмане, всегда. Читаем: "Инквизитор твой не верует в бога, вот и весь его секрет!". И далее: "(...) он видит, что надо идти по указанию умного духа, страшного духа смерти и разрушения, а для того принять ложь и обман и вести людей уже сознательно к смерти и разрушению и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми".

Но почему эти слепцы позволяют себя вести? "Ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить" (У Лема так же: "Речь, в конце концов, всегда идет о духе, а не о теле"). Поэтому - для смысла жизни - люди придерживаются различных вер. А они могут быть как троянский конь. Говорит Достоевский: "(...) ибо человек ищет не столько бога, сколько чудес. И так как человек оставаться без чуда не в силах, то насоздаст себе новых чудес, уже собственных, и поклонится уже знахарскому чуду, бабьему колдовству (...)".

Эти "новые чудеса", "бабье колдовство" - это, можно сказать, "фармакократия" или "Великая Россия". Поэтому можно отказаться от христианства и выбрать Молоха (о чем сожалел зрелый Лем). Такова цена свободы воли по Достоевскому: "Нет ничего обольстительнее для человека, как свобода его совести, но нет ничего и мучительнее". И заключает величайший из писателей: "Есть три силы, единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия, - эти силы: чудо, тайна и авторитет". А если отвергнуть Христа, то "(...) пройдут века, и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные".

Именно это мы имеем нарисованным в "Конгрессе". Вводят в заблуждение, однако, слова одного из персонажей в конце произведения: что мы порабощены объективной ситуацией (кризисом), а не черным намерением (Это ложь: одно не исключает другого, как в СССР времен Сталина). Однако Лем говорит их не от себя. Вас будут прельщать видениями счастья, за которое вы с радостью отдадите жизнь и душу - вот это он показывает. "Эсхатологический наркотизатор" в "Конгрессе" - это Великий Инквизитор^{15} - тот, кто отрицает, что он дьявол, хотя им является; "отец лжи" (Ев. Иоанна, 8:44), авторитет без совести.

Леонид Ашкинази, Светлана Холоденко Черный юмор: механизм описания и способы оценки текстов

Из самого названия ясно, что доминирующие атрибуты черного юмора - черность и юморность. Они могут быть измерены, - к сожалению, не вольтметром, но экспертной оценкой. Покажите группе экспертов любой текст, попросите каждого оценить его черность и юморность по любой метрической шкале, например, в баллах, от 0 до 10, сложите, поделите, и получите черность и юморность этого текста.

С точки зрения методики тут есть вопросы. Например, как формировать группу экспертов, в каком порядке предъявлять тексты для оценки, как оценить надежность и валидность оценок, что делать, если распределение оценок не окажется унимодальным. На некоторые из этих вопросов у социологов и психологов есть общепринятые ответы, но мы приведем лишь демонстрацию метода, поэтому исходные значения черности и юморности определялись авторами.

Имея два параметра, естественно изобразить наши тексты на плоскости. Вот, например, как расположились первые сто образцов из антологии черного юмора "Мальчик в овраге нашел пулемет..." (Редакция журнала "Парус", 1992). На пересечениях вертикалей и горизонталей приведены соответствующие количества текстов, справа показаны суммы по строкам, сверху - суммы по столбцам. Как и следовало ожидать, оба распределения унимодальны, максимум для юмора приходится примерно на значение 7, для черноты - примерно на значение 6,5. Диагональ, пересекающая квадрат - линия равновесия, то есть равенства значений черности и юморности. Левее и выше, то есть с преобладанием черноты, находится почти столько же экземпляров (именно, 35), сколько правее и ниже, с преобладанием юмора (именно, 38).

Этим способом можно охарактеризовать и тексты из сборника "Очень черный сборник фантастической иронии" ("Эдита Гельзен", "Астра Нова"). Как и следовало ожидать, и в этом случае оба распределения унимодальны, максимум для юмора приходится примерно на значение 5, для черноты - примерно на значение 6. Диагональ, пересекающая квадрат - линия равновесия, то есть равенства значений черности и юморности. Левее и выше, то есть с преобладанием черноты, находится почти столько же экземпляров (именно, 12), сколько правее и ниже, с преобладанием юмора (именно, 13).