Млечный путь № 2 2017

Чарли хотел спросить, как она себя чувствует, понял бессмысленность вопроса – ничего уже не болело, даже голова была ясной – и мысленно рассмеялся, а Эйлис впервые за последние часы улыбнулась. Сама себе. Просто так.

Она оперлась на правую руку и села. Комната была маленькой, без окон. Она встала, пошла к двери, открыла… Не заперто.

Вышла не в коридор, а в другую комнату – больше и с двумя окнами. Чей-то кабинет: стол, компьютер, стеллажи во всю стену с книгами и дисками, белая доска. Такой кабинет был у Алекса в его московском офисе. Такие кабинеты были практически у любого физика-теоретика или математика в любом конце земного шара. Ни постеров на стенах, ни фотографий на столе. Только между стеллажами портрет Эйнштейна: знаменитая фотография с высунутым языком.

Эйлис подошла к окну: третий или четвертый этаж, улица, люди, машины… Напротив – длинное одноэтажное строение, будто… «Здание линейного ускорителя», – узнал Чарли. «Точно?» – «Уверен». – «В Центре Джонсона нет ускорителей», – заметил Алекс. – «Это Хиллкрест, двадцать километров от Хьюстона. Владение Теодора Марли». – «Марли? “Спейс Трек”?» – «Слышал о нем?» – «Конечно. В проекте “Вместе в космосе” не участвует, инвестирует в полет на Марс, строит сверхтяжелый носитель, а в прошлом году решил вкладывать деньги в фундаментальную физику. Основал два института – в Кливленде и Хиллкресте. У Марли два довольно крупных линейных ускорителя тяжелых ионов: Гросс убедил Марли, что его группа сумеет получить частицы темного вещества, разгоняя ионы технеция и рубидия. Я бывал в Хиллкресте. Два года назад – на конференции по темному веществу. Как раз состоялся пробный пуск ускорителя, результаты оказались предсказанными, темных частиц не обнаружили, да и не надеялись, работа долгая, все это понимали – Марли тоже. Он произнес речь. “Нобеля получите вы, а мне достанется слава”, я это сам слышал».

Марли показался тогда Алексу человеком умным, расчетливым, но, в то же время, безбашенным. Как в нем уживались противоположности, было непонятно, и, возможно, именно поэтому в «империю Марли» тянулись талантливые люди.

Алекс тогда отверг предложение («Что вы имеете в Москве? А у меня сможете…»), интуиция подсказала, что нет, не нужно, будет дело интереснее. Так и произошло.

«Странно, – подумал Чарли. – Как люди Марли оказались в нужное время в нужном месте? Ты веришь в такую случайность?»

«При чем здесь случай? Я говорил с Артуром, он позвонил Казеллато, это физик, работает у Марли, мы оба его хорошо знаем…»

«Понял, – перебил Черли. – Эйлис здесь, это главное».

Она слушала разговор любимых мужчин, будто шелест опадавших листьев в аллее городского сада. Разговор успокаивал, убаюкивал, ей захотелось спать, она испугалась этого ощущения и прижалась лбом к холодному стеклу, узнавая знакомые дома, потому что их узнал Алекс, и не узнавая, потому что была здесь впервые.

Слабый шорох показался ей ревом взлетавшего самолета, и она быстро обернулась, готовая сопротивляться. Вошли двое, она узнала обоих: Манкора (он переменил одежду, теперь на нем был темный твидовый костюм и белая рубашка с ярким галстуком) и второй, тот, кто был там, на улице.

Эйлис подумала, что Алекс или Чарли захотят говорить. Пожалуйста, попросила она. Погодите. Я сама.

Алекс недовольно спрятался за мыслью Чарли, а Чарли сказал: «Конечно, милая, ничего не бойся, мы здесь…» Ей показалось, что он хотел добавить что-то еще, но мысль свернулась клубочком и откатилась куда-то… наверно, в подсознание.

– Вам лучше, – не спросил, а констатировал Манкора, а его спутник расплылся в улыбке и представился:

– Эрвин Казеллато, работаю в группе Гросса.

Никогда бы не сказала. Наверно, мать – стопроцентная американка, скорее всего, ирландского происхождения. Дети часто больше похожи на мать, чем на отца.

О чем я думаю?

– Миссис Гордон, – заговорил Казеллато, – вы утверждаете, что ваш муж жив…

– Да!

– …мне звонил из Москвы коллега, Артур Бусыгин, он сказал то же самое. Не буду пересказывать наш разговор, там было больше физики, чем обыденных слов. Именно потому мы с Доном и доктором Карпом сразу отправились в Пасадену – и вовремя, чтобы успеть…

«Алекс, Чарли, что мне ответить?»

«Эйлис, милая, тебе сейчас лучше поспать…»

«Нет!»

«Да. И мне тоже. Алекс справится сам, мы только мешаем, мысли сбиваются…»

«Не хочу спать!»

«Эйлис!»

«Чарли, Алекс, пожалуйста…»

***

– Времени мало, господа, послушайте меня, не перебивая.

– Разговор записывается, миссис Гордон… то есть доктор Панягин… извините, никак не привыкну. Слушаем.

– Энигма не черная дыра, как мы все предполагали, а планета из темного вещества, находящаяся в другой вселенной, связанной с нашей квантовым запутыванием. Когда «Ника» после коррекции приблизилась к Энигме на расстояние, сравнимое с радиусом планеты, произошел переход…

– Туннелирование? – не удержался от реплики Казеллато.

– Возможно. Но я бы не стал утверждать. Эффект, безусловно, полностью квантовый, но энергетически вряд ли…

– Не будем спорить. Продолжайте, доктор Панягин.