Млечный Путь № 2 2021

Делами в этот период я не была завалена. С одной стороны, это хорошо, я могла уделить больше времени литературным экспериментам, но была и другая сторона. Деньги на нашем счету стремительно таяли, а платежи по финансовым обязательствам еще никто не отменял, да и другие расходы напоминали о себе каждый день. Гонорар от издательства "Вольфганг" вряд ли мог решить наши проблемы, поэтому я ждала от своего секретаря более сложной и менее нейтральной реакции.

Я продолжила работу над текстом, но полный недоумения взгляд Ари не выходил у меня из головы.

В качестве начала будущего романа я взяла первый свой рассказ, его можно было сделать прологом, но я никак не могла найти ключевые фразы, необходимые для подобного превращения. Ну, нет у меня соответствующего опыта. В общем, мой оптимизм съеживался стремительно с каждой новой попыткой довести текст до нужного состояния.

Я уже стала подумывать о том, чтобы отказаться от этой затеи, и тупо смотрела на последнюю корявую строчку, отпечатанную минуту назад, перебирая в уме вежливые, но решительные, выражения для письма господину Салихову.

Но почему он сказал "странно"? Эта навязчивая мысль отвлекала меня от работы, и я, наконец, не выдержала! К счастью, мой секретарь еще не ушел, и я могла адресовать свое недоумение ему непосредственно, не пользуясь телефонной связью.

- Почему странно?! - без всякого предисловия выпалила я.

- Видите ли, - спокойно и без тени удивления стал объяснять Ари, - о подвигах детективов обычно рассказывают их друзья, на худой конец, потомки, а вы решили сделать это лично? Не знаю, не знаю... У господина Сомса это получилось бы лучше, впрочем, это всего лишь мое мнение.

Я вернулась в свой кабинет и с чувством захлопнула за собой дверь. Да, я злилась, потому что прекрасно понимала - все сказанное моим секретарем - правда!

И тут мои невеселые мысли были прерваны появлением комиссара Катлера.

* * *

В наших взаимоотношениях с Эриком существует несколько неписаных, но соблюдаемых правил, среди которых есть и необходимость предварительного телефонного или присланного по электронной почте предупреждения о предполагаемом визите.

Приход комиссара без соблюдения этой условности свидетельствовал лишь об одном - случилось нечто неординарное, или комиссару срочно понадобилось именно мое участие в его расследовании. Впрочем, в этом случае, как выяснилось, все было не совсем так.

- Приветствую вас, коллега, - привычно проговорил Эрик и остановился возле кресла для посетителей, словно заскочил на минутку, чтобы сказать пару слов.

- Здравствуйте, комиссар, рада вас видеть, - ответила я, не показывая удивления.

- Вам знакомо имя Лори Паттерса? - Похоже, никто и не предполагал услышать положительный ответ, и за этим вопросом последовал еще один: - А с Мигелем Кортесом вы знакомы?

- Ни о каком Лори Паттерсе я никогда не слышала, - ответила я. - О Мигеле Кортесе я, понятно, этого сказать не могу, он слишком известен, но лично с ним не знакома.

Эрик, наконец, устроился в кресле у моего стола и заговорил, как мне показалось, более спокойно.

- Лори Паттерс - журналист. Впрочем, он не работал на какое-либо конкретное издание. Он готовил свои материалы, а затем искал для них покупателя.

- И это занятие его кормило? - удивилась я.

- Конечно, поверьте мне, очень даже неплохо кормило. Каждая его статья была сенсацией и нередко сопровождалась скандалом. Иногда подобный материал ему попросту заказывали, неужели вы не знакомы с подобной практикой? Дэвид вам никогда не рассказывал о таких профессионалах? Впрочем, "Интерньюс" вряд ли хоть раз пользовался услугами Паттерса или его коллег.

- Я не настолько наивна, чтобы не знать о существовании такой специализации, просто не подумала. Но почему вы решили, что я могла быть знакома с этим папарацци?

- У него в записной книжке было ваше имя и номер телефона.

- Вы его арестовали? В чем его обвиняют?

- Его уже ни в чем нельзя обвинить. Он умер вчера вечером.

- Что значит "умер"? Его убили?

- Скорее всего, да.

- То есть, вы пока в этом не уверены?

- Вы же знаете, коллега, что для того, чтобы быть в этом уверенным, необходимо заключение доктора Франка, а его у меня еще нет. Но не думаю, что это самоубийство. Вряд ли можно предположить, что, выстрелив себе в голову, человек способен потом аккуратно стереть с оружия отпечатки пальцев. Перчаток на его руках не было.

- Может, вы мне расскажете какие-то подробности? А что случилось с Мигелем Кортесом? - вспомнила я начало нашего разговора.

- С ним как раз ничего не случилось, просто на той же странице в той же записной книжке было и его имя, адрес и номера всех его телефонов, - ответил комиссар.

- И вы подозреваете, что убийство этого журналиста как-то связано...

- Не торопитесь, Мэриэл, - остановил меня Эрик Катлер, - нет еще никаких версий. Просто я подумал, что этот Паттерс, возможно, успел вам позвонить.

- Должна вас разочаровать, нет, он мне не звонил. Но зачем убийца оставил на месте преступления оружие? Неужели он надеялся, что полиция сочтет случившееся самоубийством?