МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ №4, 2015(15)

Мартин повернулся. В дверях, противоположных тем, через которые он вошел, стоял невысокий человечек лет шестидесяти пяти, чья всклокоченная седая шевелюра контрастировала со строгостью старомодного костюма-тройки.

– Guten Abend, Herr Doktor, – произнес Мартин заранее выученную фразу профессионально уверенным тоном.

– Говорите по-английски, – махнул рукой хозяин. – Тем более что для меня дойч, по сути – тоже не родной язык. Отец избегал говорить на нем даже дома, и большую часть жизни я провел как Франтишек Галасек... Прошу прощения, если заставил вас ждать. Вы, кажется, сели на моего кота?

– Извините, – сконфуженно пробормотал Мартин.

– Нет, это вы нас с ним извините. Он любит спать в кресле, но вы, конечно, не могли знать, а я не подумал, что надо вас предупредить... Видите ли, мыши. В последнее время совсем нет от них житья. Я перепробовал всю новомодную отраву, но их, похоже, ничто не берет, так что пришлось прибегнуть к традиционному средству... Но Карл, как мне кажется, тоже предпочитает спать в кресле, вместо того, чтобы исполнять свою прямую обязанность. Я надеюсь, он вас не оцарапал? Если так, я могу обработать рану.

– Мм... нет, – ответил Мартин, надеясь, что его брюки продраны не слишком заметно. Не хватало еще снимать перед этим типом штаны, чтобы он мазал йодом его задницу...

– Хорошо... да вы садитесь, – доктор широким жестом указал на то же самое кресло. – Теперь это уже не опасно.

Мартин все же не удержался и покосился назад, прежде чем воспользоваться приглашением. Хозяин дома подошел и опустился в кресло напротив. Кот по-прежнему сверкал глазами откуда-то из угла.

– Карл? – позвал доктор. – Иди сюда. Ну иди сюда, лентяй, – он похлопал себя по ноге.

Кот нехотя приблизился, а затем мягко запрыгнул хозяину на колени и тут же свернулся клубком, прикрыв глаза.

– Надеюсь, я ничего ему не повредил, – пробормотал журналист.

– О, нет, не беспокойтесь, – ответил доктор, почесывая кота за ухом. – Признаюсь, я сам садился на него пару раз, прежде чем привык проверять, и спотыкался об него тоже... У него, как говорят у вас в Америке, девять жизней. Да, Карл? – он наклонился к своему питомцу.

Вулф подумал про себя, что можно было бы или завести кота более светлой масти, или включать побольше света, но вслух лишь снова произнес:

– Прошу прощения за опоздание. Были разные дорожные неприятности, а под конец я еще и заблудился. Еле нашел ваш... замок. Как вы сами сюда добираетесь, я удивляюсь. Зимой, наверное, по этой тропке вообще не проедешь.

– А, так вот почему вы вошли с черного хода! – воскликнул доктор. – Так вы въехали по пешеходной тропинке? Признаюсь, на моей памяти вы первый, кто это проделал! Подъездная дорога к замку к другой стороны. Она идет прямо от шоссе, там есть указатель...

– Очевидно, я до него не доехал. GPS заставил меня свернуть раньше. Так что, доктор, начнем интервью? – Вулф вытащил диктофон.

– Хорошо, – кивнул хозяин.

– Итак, – бодрым поставленным голосом начал Мартин, – скажите, доктор Швайнхоф, как вышло, что вы...

– Шванхоф, – перебил доктор, досадливо дернув щекой. – Не Швайн. Моя фамилия происходит от лебедя, а не от свиньи. Германоязычные не путают эти слова, они совершенно по–разному пишутся, но иностранцы почему-то все время...

– Извините, – вновь смутился Мартин. – Я помню, как это пишется, но, когда я спрашивал дорогу у местной крестьянки, она сказала – Швайнхоф... вот я и подумал, что произношение...

– Ну я же говорю – вечно путают... не думаю даже, что со зла... Хотя, я понимаю, вы считаете, что понятие «иностранцы» не применимо к чехам, ведь это их страна... На самом деле, вопрос об исторической принадлежности этих земель, как минимум, неоднозначен. Но после известных событий, я имею в виду Вторую мировую войну, чехи попросту вышвырнули отсюда всех дойчей. Под раздачу попал и мой двоюродный дед, хотя он был, вообще-то, австрийцем. Мой отец избежал депортации только потому, что взял фамилию своей чешской жены и скрывал свое происхождение до самой своей смерти. Как я уже сказал, о том, что на самом деле я Франц фон Шванхоф, я узнал только после крушения коммунистической власти.

– Все это очень интересно, доктор, но давайте вернемся к теме нашего интервью. Как вышло, что вы, известный ученый, уверовали в существование вампиров? Это как-то связано с вашими семейными легендами, с вашим родовым замком?