"Млечный Путь, XXI век", 1 (42), 2023

Какие странные мысли иногда приходят в голову человеку, которому предлагают работу, которая на долгие годы должна определить его жизнь. Мне тоже следовало показать себя серьезным человеком. Я непроизвольно, но энергично помотал головой, другого способа отделаться от глупых мыслей я не знал. До сих пор помогает. Но не все это поняли правильно.

- У вас появились сомнения? - участливо спросил элегантный человек.

- Нет, нет, - поспешил я заверить своего будущего работодателя.

- Прискорбно, мне рекомендовали вас как человека, способного проявлять сомнения. В работе, которую я вам хочу предложить, это полезное умение.

Я на миг растерялся, хотел промолчать, но потом не выдержал:

- Когда дело касается научных теорий, я сомневаюсь всегда.

- Прекрасно. Это как раз то, что я хотел от вас услышать. Жду вас завтра в нашей резиденции ровно в 11 часов. Не опаздывайте.

Он протянул мне красивую рекламу Центра особо важных исследований, о котором я слышал от людей, заслуживающих доверия, много разных противоречивых и малоправдоподобных рассказов. Говорили, например, что в Центре собрались явные прохиндеи, занимающиеся лженаукой. Но кое-кто, наоборот, намекал на то, что это учреждение создано для занятий некоей постнаукой, тем совершенно новым способом познания, который неминуемо должен сменить устаревающую науку. Лично я склонялся к третьему мнению: в Центре занимаются исследованиями явлений, о которых человечеству знать еще рано. Как стать сотрудником Центра было непонятно, нельзя было просто прийти и сказать: "Хочу у вас работать". И объявлений о свободных вакансиях никто не видел. По крайней мере, с этим вопросом мне удалось разобраться: будущие сотрудники получали персональные приглашения от руководителей Центра. Критерии отбора остались непонятными. Не могу даже предположить, чем я мог привлечь внимание такой серьезной организации. Что такое они во мне обнаружили.

Павлов сказал куратору группы:

- Благодарю за помощь. Этот человек нам подходит. Если, конечно, все, что вы про него рассказали, правда.

И ушел.

- Что это все значит? - спросил я у куратора.

- Только то, что вы - счастливчик, Панов. Я нашел вам подходящую работу, на которой вы сможете добиться успеха. Отныне вы сможете безболезненно выдвигать самые завиральные теории, как это любите, и получать за это большие деньги, о которых не смогут даже мечтать самые талантливые товарищи со своими блестящими работами.

- Но почему я?

- Поспрашивал ребят из вашей группы. Все они указали на вас, как на самого отвязного студента, для которого авторитетно не мнение хорошо знающих предмет преподавателей, а некая абстрактная "научная истина". Староста группы рассказал, что вы готовы по любому поводу выдавать собственную оригинальную гипотезу. Вас даже просить об этом не нужно, потому что вам это нравится.

- Это Кирсанов про меня такое сказал?

- Он.

Я пожал плечами. В конце концов, я не запрещал Кирсанову рассказывать обо мне любым людям, которым это интересно. Сказал и сказал. Значит, так думал. И все-таки было обидно, что он считает меня болтуном. Я не все ему рассказал, лишь о малой части своих идей. О многом умолчал до поры до времени. И, как оказалось, правильно сделал.

- Но я и сам догадался, что господин Павлов выберет именно вас. Других подходящих кандидатов для работы в Центре мы пока не подготовили.

Центр особо важных исследований

Разумнее было бы решительно отказаться. Однако проклятая неспособность противостоять приступам любопытства заставила меня в очередной раз забыть об осторожности. Конечно, я понимал, что, если завтра в 11 часов окажусь в Центре ОВИ, моя жизнь изменится. Как? Непонятно. В хорошую сторону, если получу интересную работу. И совсем в отвратительную, если меня не возьмут. Моя репутация будет подорвана. "Его не взяли серьезные люди" - так будет написано в моем личном деле. Но еще хуже будет, если возьмут, а мне через полгода захочется поменять работу. Кто возьмет к себе бывшего сотрудника Центра? Слухи очень часто оказываются более важным фактором, чем реальные факты. У бывших сотрудников Центра в научных кругах плохая репутация.

Но любопытство победило. Мне захотелось составить личное мнение о таинственном Центре ОВИ.

В 11 часов я был на месте. Меня встретил молодой парень, не очень приятный на вид, может быть, все дело было только в том, что он постоянно улыбался. Излишне ехидно и беспричинно. Почему, кстати, люди постоянно посмеиваются, когда глядят на меня. Иногда это бесит. Давно хотел спросить, почему, но забывал.

Парень поздоровался и рукой показал следовать за собой. Больше он не произнес ни одного слова. И мне не хотелось нарушать его молчание. Значит, так надо. Мы долго шли по каким-то длинным запутанным коридорам переходили с этажа на этаж, иногда вверх, иногда вниз, можно было подумать, что парень путает следы. Во всяком случае, если бы мне пришлось самостоятельно выбираться из здания, обратную дорогу почти наверняка отыскать не удалось. Наследственный топографический кретинизм.