"Млечный Путь, Xxi век", No 1 (38), 2022

Он не мог не думать. Не мог отделаться от мысли, что что-то пошло не так. Произошло что-то ужасно неправильное. Он должен был выйти из школы компетентным и обученным - а он оказался неудачником. Не имело значения, чья это вина. Важно было, что это случилось. Он выполнил все, что ему говорили учителя. Абсолютно все. Он даже позволил им приглушить иступленный восторг от предвкушения открытия новых миров.

Чем была для него математика? Он кое-что знал об истории астрономии и вычислений, когда начал изучать в средней школе геометрию и алгебру. Он ожидал, что это откроет ему дверь в яркий новый мир.

Мистер Карлинг был усталым, похожим на мышь человеком, который слишком долго преподавал евклидову геометрию и начала алгебры. Для него в этом занятии не было ни тайны, ни волшебства. Как только уроки в школе заканчивались, он переодевался в лучший коричневый костюм и красивую обувь и отправлялся продавать готовые мужские костюмы. Иногда он даже задерживал начало занятий, когда показывал образцы своего товара другим учителям.

Несмотря на это, Юджин Монтгомери упорно решал фантастические задачи, которые мистер Карлинг черпал из учебника волшебной страны. И она была так непохожа на миры, о которых они оба что-либо знали. Он учился на одни пятерки. И поверил мистеру Карлингу на слово, что математика очень полезна для производителей, поскольку с ее помощью они могут узнать, сколько совков можно выдавить из определенного количества листового металла. А еще помогает нефтяным компаниям узнать, сколько кораблей им понадобится, чтобы перевезти нужное количество нефти через океан. Он отказался от видения мира абстрактной красоты и света, к которому стремился до встречи с мистером Карлингом и его готовыми костюмами.

Мистеру Понду, учителю физики, очень не нравился любой беспорядок в физической лаборатории, поэтому во время его занятий лабораторные работы были исключены.

Мистер Рейли был очень серьезен и каждый день рассказывал о правилах, которые должно соблюдать человечество и отдельно об обязанностях человека по отношению к сообществу, к которому он принадлежит.

Мисс Томпсон, которая не могла объяснить, зачем нужно составлять схемы английских предложений, но он послушно это делал.

Профессор Адамс, который постоянно прерывал свои лекции по физике замечаниями о высокой обязанности инженера по отношению к своей профессии и обществу следить за тем, чтобы всегда использовались только проверенные методы.

К каждому из них он приспособился. Он складно пересказал на экзаменах и зачетах все, что они наговорили на уроках, все, что было написано в учебниках. И они хвалили его за высокий уровень знаний.

И никто никогда не спросил: "У тебя есть идея, которая лучше, чем эта, Юджин Монтгомери"?

Никто никогда не спрашивал, есть ли у него вообще какие-либо идеи. Казалось, это не имело значения. Пока он действовал как ментальная кирпичная стена, возвращая все, что они выдавали, это всех устраивало.

Но это было приятно - тепло, дружелюбно и приятно. Он вспоминал эти годы как лучшие в своей жизни. Никакой ужас его тогда не преследовал. Невозможно даже представить, чтобы с ним тогда происходило что-то подобное.

Он все помнил. Медленные, темные волны плескались на краю его сознания. И он знал, почему они появились. Потому что он осмелился снова считать себя учеником. Темные, плещущиеся волны были альтернативой послушному повиновению и покорному впитыванию всего, чему его учили. Они могли появиться и в школьные годы, если бы он позволил себе считать мистера Карлинга старым дураком, глухим, немым и слепым к чуду прекрасной науки, которую он убивал. В этом классе могла бы появиться дюжина людей, которым можно было бы показать свет и красоту настоящей науки, если бы их неокрепшее восприятие было соответствующим образом воспитано.

Но мистер Карлинг позаботился о том, чтобы они никогда не увидели ничего подобного. Своей неуклонной неуклюжестью, которая сама по себе была верхом эффективности, он сделал все, чтобы они ничего не разглядели. Это и была его цель, подумал Юджин Монтгомери с внезапной жгучей яростью. Все это знали. Директор Мартин, школьный совет, все в общине - не было никого, кто не знал бы о том, что делает мелкий продавец костюмов Карлинг. И они ничего не сделали, чтобы помешать ему.

Саморегуляция. Карлинг эффективно и прочно внедрял в мозги учеников маленькие устройства саморегуляции, когда говорил, что мы не должны видеть эту красоту - она ведет по слишком многим странным путям к слишком многим странным мирам. Это уродливая вещь, которую ученики должны были навсегда возненавидеть.