Мне – 75

Я с утра надеваю ее, и пусть локти давно прохудились и выглядывают наружу, пусть обшлага обтерлись и оттуда торчат толстые мягкие нити, которые обрываю, когда уж слишком нагло свисают, но снимаю только для стирки, а затем надеваю снова.

Однако же, хотя вроде бы начхать на общественное мнение, я переодеваюсь в новенькое, когда приходят гости. Это обойдется мне дешевле, чем каждому объяснять, почему я вот так, а не иначе.

Да и не выпаду из общества, мы до конца должны быть в нем и выполнять некие нужные для него функции, потому что всегда останемся его частью. Даже потом.

Поменьше нравоучений и попыток наставить молодежь на путь истинный. Да, мы знаем лучше, сами прошли по рытвинам и хотим уберечь своих детей, внуков и вообще молодежь от ошибок…

…но возможно ли это? Насколько помню себя в том возрасте, все эти советы и поучения отвергал с презрением. Ну что могут понимать эти выжившие из ума пятидесятилетние старики, что берутся меня учить жизни, когда я все вижу и знаю лучше их?..

Потом, взрослея, я записывал в дряхлые маразматики уже шестидесятилетних, семидесятилетних, но ни в каком возрасте не допускал и мысли, что чего-то в жизни не понимаю и что меня могут научить старшие.

Да, я прекрасно знал, что полный профан в высшей математике или в устройстве мандибул кузнечика, но вот все в жизни понимал всегда, начиная, скажем, с семи лет, когда твердо заявил, что а вот я, в отличие от взрослых, никогда не женюсь, девчонки такие плаксы!

И хотя мое мировоззрение постоянно менялось, но в каждый следующий момент я твердо был уверен, что вот теперь-то я точно знаю все, а те, кто говорит иначе, – дураки.

Потому, сейчас вот оказавшись в стазе имаго, я оглядываюсь на все огромное пространство этих ползающих счастливых гусениц и говорю себе, что нельзя даже вякать им, что совсем скоро они будут вести себя и думать иначе…

Левши. Увы, живут меньше, чем правши.

– У нас нет умных и страстных книг, – сказал он с горечью, – написанных человеком в возрасте лет так это за семьдесят, когда уже есть и мудрость, и настоящее понимание процессов, а не как у подростка, которому только кажется, что он все понимает лучше взрослых.

Дюма написал «Трех мушкетеров» еще молодым, когда энергии больше, чем ума, а до возраста мудрости дожить не успел, застигнутый внезапным инсультом.

Знаменитую «Бригантину» Коган и Лепский создали, когда им обоим было по восемнадцать лет! Ну какой в восемнадцать лет ум, мы же все понимаем по себе, какими мы были в свои восемнадцать… Ах, пираты, ах, абордажи, ах джентльмены удачи! Ага, джентльмены…

А в семьдесят лет Коган уже говорил бы, что пираты – это отбросы общества, бандиты, их надо вешать или сразу топить. Увы, он погиб в двадцать четыре года, потому есть «Бригантина», а вот антибригантины нет, да и трудно ее представить, потому что до семидесяти лет поэты если и доживают, то уж точно стихов не пишут.

Может показаться странным, но я считаю наш возраст, именно в районе от семидесяти и выше, самым интересным и продуктивным. Да, можно сказать, каждый кулик свое болото и свой возраст хвалит, однако мы же помним, как бездарно тратили не дни, не месяцы, а годы, а кто-то и десятилетия!

И вот сейчас, когда есть жизненный опыт, а мозги все еще работают, мы вдруг поняли, что если сейчас не сделать все, что хотели, то уже никогда не сделать…

И потому сейчас живем интенсивнее, чем двадцать или сорок лет назад, работаем больше, узнаем больше, стараемся успеть и все доступные радости и в то же время понимаем, что те радости, какие казались главными в двадцать-тридцать лет… да, радости, но есть и повыше их, которых в те годы не знали.

Сейчас в Инете уже много всяких рекомендаций, как жить здоровой и активной жизнью, все они, возможно, просто замечательные, но, с моей точки зрения, у них все-таки есть один крохотный минус…

Он в том, что написаны людьми недостаточно, так сказать, пожившими. Да, они излагают как жить правильно на основе научных знаний медицины, это как если бы молодой тридцатилетний врач умно, толково и правильно рассказывал, как начинается и протекает угасание половой функции, но все-таки, на мой взгляд, очень недостает мнения и людей в возрасте, которые прошли или находятся в той стадии, когда это угасание или другие возрастные симптомы должны наблюдаться.

Слышу от начинающих авторов, что в издательствах сидят одни зажравшиеся козлы, что выбрасывают все присланное от неименитых в корзину, даже не читая.

Такой вывод делается на основании того, что «даже не ответили, заразы!».

Давайте взглянем в перспективе, чтобы увидеть ширше и длиньше, тогда понятно будет без комментариев. Итак, я застал время и сам писал ручкой со стальным пером, обмакивая его в чернила, писал на бумаге, промакивал специальной «промакашкой» и, аккуратно запечатав в конверт, относил на почту, откуда отправлял в редакцию.

Ответ приходил всегда, а если рукопись не подходила к публикации, ее всегда высылали по почте обратно.