Мне бы в небо

– Какого черта? – капитан практически рычал. На его шее вздулись вены, ладони сжались в кулаки в желании тут же нанести удар и, желательно, не один. Но он кое-как сдержался, медленно выдыхая весь воздух из легких. – Ну все. Я долго терпел ваши выходки, но это уже переходит все границы. И теперь, Хендерсон, даже твой отец тебе не поможет. Все трое отчислены без права на восстановление где-либо на территории США. Больше никакой авиации, ни военной, ни даже гражданской.

– Ты не имеешь права. Ты всего лишь капитан, – Винсент окинул его нахальным взглядом, засовывая руки в карманы брюк.

– О, ты ошибаешься… – капитан говорил тихо, сквозь плотно сжатые зубы, и яда в его голосе было в десятки раз больше, чем в самой опасной змее. – У меня достаточно прав. К тому же я собираюсь сдать вас в военную полицию, где работают очень суровые ребята.

– Не надо…

Капитану показалось, что он ослышался, таким тихим был голос трясущейся на полу Жизель.

– Что?

– Не надо полиции… пожалуйста… – девушка испуганно всхлипывала и пыталась вытереть катившиеся из глаз слезы.

Александр даже опешил, пытаясь понять, говорит ли она серьезно, либо это просто шок от того, что с ней только что пытались сделать.

– Пожалуйста, сэр… не надо…

– Уверена?

– Не хочу, чтобы кто-то знал… – Жизель все сильнее прижимала к себе колени, как будто пыталась стать как можно меньше или совсем исчезнуть.

– Что ж, кажется, вам повезло, – Александр перевел свой взгляд обратно на Винсента. – Если б не она, вас бы уже везли в наручниках туда, где с такими как вы не церемонятся. И к утру на вас бы уже не осталось живого места.

Капитан выдохнул и продолжил, стараясь сдержать гнев, рвущийся наружу:

– Завтра воскресенье – канцелярия закрыта. Весь день отсидитесь в комнатах. И только попробуйте выйти. Лично шеи посворачиваю. А в понедельник сразу перед зарядкой жду вас в своем кабинете с собранными вещами. Заберете документы и свалите. И лучше бы вам держать язык за зубами. А теперь, вон отсюда.

– Ты пожалеешь об этом, Райт, – Винсент все не мог успокоиться, пытаясь запугать капитана и бросая ненавидящие взгляды на всхлипывающую на полу Жизель.

– Я пожалел, когда пошел на поводу у твоего отца и принял тебя и твою шайку на обучение вместо действительно достойных парней, которые жаждали получить это место. А о сегодняшнем решении – точно нет.

Винсент открыл было рот, собираясь сказать что-то еще, но Александр опередил его, поднимая руку в останавливающем жесте:

– Еще одно слово, и я размозжу твой череп об кафель. Мое терпение и так уже на грани. Я сказал, вон отсюда!

И не скрывая страха, все трое выскочили из душевой быстрее, чем капитан успел моргнуть, только стекло в захлопнувшейся за ними двери еще долго звенело.

Александр снял свою серую рубашку, оставаясь в одной футболке, и осторожно приблизился к сжавшейся на полу Жизель, как будто боялся напугать ее еще больше.

– Эй, Фостер, – его голос звучал мягко, успокаивающе. Капитан присел на корточки и накинул свою рубашку девушке на плечи, едва ощутимо трогая ее за руку и облегченно выдыхая, когда Жизель не отшатнулась. – Все нормально? Они не..?

– Нет… – девушка дрожала и всхлипывала все чаще. – Не успели…

Тонкие пальцы нервно сжимали мужскую рубашку на груди, а Жизель вдруг, затихнув, начала раскачиваться вперед назад.

– Эм… это что, истерика, да?

Девушка только уткнулась лицом в колени, глубоко и часто дыша.

Ему было абсолютно непривычно видеть ее такой. Напуганной, раздавленной. Обычно она отвечала с улыбкой на все нападки, либо стискивала зубы, пытаясь сдержать эмоции. А сейчас… Они как будто сломали ее.

– Так, а ну, девочка, пойдем отсюда, – капитан подхватил ее на руки и поднялся, но Жизель, кажется, даже не заметила этого, смотря пустым взглядом куда-то впереди себя. А он поразился тому, какой легкой и невесомой она была.

Александр направился к выходу и уже было собирался отнести Жизель в ее комнату, но вдруг резко остановился и задумался. Было опасно оставлять ее сейчас без присмотра. Он боялся, что после всего этого, оставшись одна, она может что-нибудь с собой сделать. К тому же, он не исключал того, что Винсент и его друзья, движимые жаждой мести и злостью, пренебрегут его приказом и вернутся за ней.

Вариант с медсанчастью тоже отпадал. Во-первых, там давно уже все спали, а будить врача без острой необходимости он не хотел. Во-вторых, это привело бы ко множеству вопросов и обязательному расследованию, а Жизель просила, чтобы об этом никто не узнал.

– Черт. Ладно.

Толкнув ногой дверь, капитан вышел из душевой. Постоянно оглядываясь, он быстро дошел по слабо освещенным коридорам до своей квартиры-студии в другом конце крыла. Кое-как открыв дверь, занес девушку внутрь и усадил на кровать.

– Сегодня останешься у меня, – вернувшись обратно к двери, он тут же защелкнул замок, включил неяркую кухонную подсветку и обернулся. – Здесь тебя никто не тронет. А завтра что-нибудь придумаем.