Мне бы в небо

Жизель сладко потянулась, ощущая приятную ломоту во всем теле, перевернулась на другой бок и удивленно замерла. Она должна была упасть, ее узкая кровать не допускала таких маневров. Но девушка по-прежнему лежала на мягком матрасе.

– Фостер, когда ты успеваешь учиться, если спишь до обеда? – бодрый и насмешливый голос Алекса раздался со стороны кухни.

Жизель подпрыгнула от неожиданности и, краснея, укуталась в простынь. Капитан лишь усмехнулся:

– Голодная?

Он стоял на кухне в одних светлых джинсах, которые низко сидели на бедрах, и набирал воду в чайник. В тусклом свете дождливого дня Жизель отчетливо различила глубокие царапины на его спине, которая так же как и руки, грудь и живот была вся покрыта татуировками, и смущение вспыхнуло с новой силой.

«Черт, Жизель, это ты сделала с его спиной?»

Она натянула повыше простынь и опустила глаза, тихо прошептав:

– Зверски…

Алекс засмеялся, хищно приподнимая брови:

– Судя по цвету твоих щек, ты сейчас совсем не о еде думаешь. Лисичка готова выйти на охоту?

Жизель сидела на кровати и прятала глаза. Она не знала, как вести себя с ним теперь. Это была совершенно новая и абсолютно дикая для нее ситуация.

– Фостер, чего замерла? Моя рубашка по-прежнему в твоем распоряжении. Одевайся и иди сюда, пока все не остыло.

* * *

Сидя с капитаном за одним столом, Жизель чувствовала себя странно. Да, пожалуй, это именно то слово, описывающее весь спектр ее противоречивых эмоций. Смущение и зажатость удивительным образом контрастировали со спокойствием и комфортом. И она не понимала, как можно бояться человека, и в то же время ощущать себя с ним в безопасности. С одной стороны ей было неудобно от всего происходящего, ведь он был ее капитаном, а с другой – о каких субординациях могла идти речь после того, что было между ними этой ночью. Поэтому она просто позволила себе сесть в любимую позу, подогнув под себя одну ногу, но не смея поднять на него глаза от своей тарелки.

Алекс выглядел совершенно расслабленным, как будто каждое его утро начиналось именно так, с завтрака с девушкой, с которой он провел ночь. И Жизель было совершенно непривычно видеть его таким. Когда морщинка между его хмуро сдвинутыми бровями разгладилась, он как будто помолодел на несколько лет, и сейчас выглядел обычным парнем, а не собранным военным.

За едой ни один из них не проронил ни слова, но когда Жизель встала со стула и подошла к раковине, чтобы помыть свою тарелку, за ее спиной раздался слегка насмешливый голос Алекса:

– Почему ты решила сбежать утром, несмотря на то, что это было опасно?

Девушка вздрогнула и несколько секунд молчала, намыливая тарелку, но потом слегка обернулась и с вызовом посмотрела на капитана, откинувшегося на стуле со скрещенными на груди руками.

– Я не привыкла навязываться. Не думала, что вам захочется застать меня утром в своей постели.

– Глупости, – фыркнул Алекс. – Ты врешь, Фостер. Ненавижу, когда мне врут.

Жизель поставила тарелку на сушилку и принялась натирать мыльной губкой кружку, спиной чувствуя на себе тяжелый изучающий взгляд.

– И я привык получать ответы на свои вопросы.

– Потому что мне было стыдно, ясно?! – она выключила воду и, не поворачиваясь, оперлась руками о раковину, опустив голову.

– За что это? – Алекс встал и подошел к ней вплотную, опустив свои руки на столешницу по обе стороны от ее рук и прижимаясь грудью к ее спине. И он совершенно не ожидал услышать от нее то, что она произнесла тихим взволнованным шепотом после внезапной вспышки гнева.

– Вы спасли меня, а я вас использовала…

– Использовала? – капитан был озадачен.

– Ну… – Жизель замялась, не зная, как озвучить мысль, которая всю ночь крутилась в ее голове. – Заставила заняться со мной сексом, только чтобы забыть о случившемся в душевой…

И Алекс расхохотался так, что на полке над раковиной зазвенела посуда. Жизель, сгорая со стыда, дернулась было, чтобы убраться подальше от него, из этой комнаты, с базы в конце концов, но кольцо рук, в котором она стояла, мгновенно сжалось, не давая ей и шагу ступить.

– Сто-о-ой, стой, стой, – капитан все еще посмеивался, уткнувшись носом в ее макушку. – Ты хоть понимаешь, как глупо это звучит?

– Вовсе не глупо, – буркнула она слегка обиженно себе под нос.

– Ладно, тогда что насчет того, что было утром? Видимо, уже я использовал тебя. И теперь мы, кажется, в расчете?

Жизель молчала, не зная, что на это ответить.

Алекс убрал ее волосы на одну сторону, наклонился и, понизив голос до хриплого шепота, произнес в самое ухо, слегка задевая кожу губами:

– И, может, теперь нам стоит использовать друг друга, чтобы уж точно никто не чувствовал себя виноватым?

Девушка задрожала и закусила губу, когда руки капитана поползли по ее бедрам, приподнимая рубашку, а потом скользнули на живот.

– Сэр, я…

Алекс резко развернул ее к себе, прижимая к столешнице, и сжал пальцами ее подбородок, приподнимая ее голову и заставляя посмотреть себе в глаза, где сейчас вместе с желанием плескалась злость.

– Кажется, я уже говорил насчет этого… В этой комнате я просто…

– Алекс…