Мне бы в небо. Часть 2

- Тебе нужно купить снотворное, если уже второй день не можешь заснуть до самого рассвета, - сказала Валери, вновь застав меня среди ночи с открытыми глазами.

- Мне тоже так кажется, - ответила я, отвернувшись к стенке.

В первую ночь мне было тяжело засыпать без Франца. С ним я совершенно забывала о сне, в последние ночи мы не спали, мы растягивали время, как могли, жалея каждую секунду, не подвластную нашим чувствам.  Я лежала в постели, все еще сохранившей его запах, обнимала подушку, с которой он спал, и жмурила глаза, не позволяя слезам скатиться по щеке. Казалось, будто моя жизнь перестала нести в себе какой-то смысл, отказавшись от него.

- Я вижу, Аврора, ты скучаешь по нему. Ты потеряла всякий интерес к жизни, а рядом с ним у тебя святились глаза.

- Пройдет, Валери. Это только первое время.

- Не знаю. Ему тоже тяжело, наверное. Но это ваше обоюдное желание.

- Это вынужденное решение.

Через три дня мне удалось с непосильным трудом влиться в привычную жизнь. Я целыми днями работала, отвлекаясь лишь на разговоры с Валери, которая коротала время за учебниками по медицине. Мы почти не выходили из дома, не хотелось верить в то, что лето окончательно покинуло нас. Иногда возникало желание выйти на балкон и погреться в лучах утреннего солнца, но ветер заставлял передумать, и мы закрывали окна, не избежав разочарования.

В один день, заранее обреченный стать скучным, наш покой нарушила Рене, ворвавшись в дом, словно ураган, с печеньем и новым альбомом Сэма Смита. Мы провели волшебный вечер, лежа на полу, слушая в пятнадцатый раз песню « I'm Not the Only One», в которой поется:

You and me, we made a vow

For better or for worse

I can't believe you let me down

But the proof's in a way it hurts.

Мы поклялись друг другу в верности,

Что бы ни случилось.

Не могу поверить, что ты подвела меня.

Но доказательства таковы, что мне больно.

В шестнадцатый раз я не выдержала и разревелась, закрывая лицо пачкой от печенья. Рене и Валери успокаивали меня, но, по привычке, которая сохранилась у меня с детства, в случае утешения, я заводилась еще больше, и моими слезами в тот вечер можно было заполнить целый океан. Зато я излила всю душу, еще долгое время после этого мне не хотелось плакать. Может быть, хотелось, но я не могла.

Пришлось все рассказать Рене. Точнее, это сделала Валери, пока я прогуливалась в одиночестве до магазина под предлогом купить хлеба. Я не сердилась на нее, мне самой давно следовало поделиться своими проблемами с такой мудрой, взрослой женщиной. Я не видела в глазах Рене осуждения, и думала о матери, которая так отличалась от нее. Ей я боялась раскрыться, становилось неспокойно и отчего-то страшно, когда я представляла наш разговор с матерью после моего длинного монолога.

- Моя милая, тебе следует разобраться в себе. Сложно пережить этот возраст, когда от тебя требуют серьезных решений, а ты не готова их принять. На хрупкие плечи вдруг наваливается такая тяжелая ноша, которую порой невозможно вынести. Но, важно понять, ради чего хочется жить. От решений, принятых тобой сейчас, зависит твое будущее.

- Я отказалась от Франца, потому что не видела нашего с ним будущего. Мне вдруг стало так страшно, Рене... не чувствовать никакой почвы под ногами. Он сам стоит на шаткой поверхности, а если я встану рядом с ним, мы разобьемся.

- Вы разобьетесь или ваши мечты? А если вы сможете приспособиться к реальности, пережить эти трудности вместе и обрести что-то новое?

- А если нет?

- Придется чем-то жертвовать, Аврора. Франц мне показался искренним молодым человеком, я сразу заметила, как он смотрит на тебя. Но правильнее было бы дать ему время. Может, его чувства погаснут со временем, да и твои тоже. Время - лучший помощник.

- Но у меня нет этого времени. Я чувствую, что если не сделаю что-нибудь, то пострадает минимум один человек.

- Гай. Ты боишься разбить сердце Гаю.

- Нет, Рене. Я боюсь убить Гая.

- Я тоже боюсь за него.

- Видишь, это замкнутый круг. У меня кружится голова от всего происходящего. Проще взять ластик и стереть себя как рисунок карандашом на бумаге. Я ненавижу брать на себя ответственность за чужую судьбу.

- Вы не встречались с Гаем после того случая с кольцом?

- Нет, и, слава богу. Я надеюсь, что Гай забыл про меня.

- Боюсь, ему легче забыть о себе, чем о тебе. У него уже давно в груди бьется твое сердце.

- И мне придется вырвать свое сердце? Он умрет, понимаешь.

- Мне жаль тебя, моя маленькая девочка. Но если Господь посылает тебе такие испытания, значит, ты с ними справишься.

- А я ведь нагрешила, Рене... Господь просто отвернулся от меня. И теперь я совсем одинока.

- Нет, Аврора. Тебе следовало бы сходить в церковь и исповедаться.

- Я не смогу сделать этого, пока живу во лжи.

- Ты справишься. У тебя чистая душа, все мы не без греха. Главное - видеть свои изъяны и стараться искоренить их.

- А любовь - это тоже изъян? Тоже недостаток?

- Любовь - это дар, который можно обратить в проклятие. Все зависит от нас, от того, как мы распорядимся этим даром.