Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

Позже, в конце 1871 года, Филимон Степанович бескорыстно протянет руку помощи молодому собрату, оказавшемуся в тяжёлом финансовом кризисе. Вот как описывает это событие сам пострадавший: «…Приехал Ф. С. Колмогоров и начал прямо с пословицы: „Капитал потерял — половину потерял, веру в себя потерял — всё потерял. Что вы киснете и сидите дома без сна и пищи? Посмотрите на себя, на что вы стали похожи. Ну, потерял деньги, что же делать — работай и наживай их опять. Нужны средства? Вот я тебе даю 10 000 рублей без расписки: бери и работай. Возвратишь, когда сможешь. Сбрось только с себя горе и апатию, а остальное всё дело поправимое…“ Я встрепенулся и, собрав все силы и всю энергию, принялся распутывать узел моих дел… Со дня описанной сцены протекло 27 лет, но я и сейчас ещё с горячей благодарностью вспоминаю великодушную поддержку покойного Колмогорова. В Москве с этим мне столкнуться не довелось…»[88]

Переехав в 1872 году на жительство в первопрестольную, предприимчивый Чукмалдин вскоре очень преуспел в коммерции. Скупая за бесценок коровью шерсть как отходы кожевенного производства, он запустил войлочное предприятие в Арзамасе, а затем вышел с этим товаром на европейский рынок и открыл своё представительство в Берлине. По просьбе незабвенного благодетеля Николай Мартемьянович на целых 6 лет станет финансовым опекуном трёх его сыновей-студентов Императорского Московского университета[89].

Сохранив с земляками дружеские отношения и наладив партнёрские связи, купец Чукмалдин долгие годы станет покупателем яловой шерсти на Нижегородской ярмарке у наследников завода Ф. С. Колмогорова[90]. Ему город Тюмень окажется обязанным и портретом Филимона Степановича, писаным на заказ (по фотографии) студентом МУЖВЗ П. Изоевым в 1893 году в Москве и поднесённым в дар Тюменской женской прогимназии[91].

Золотой промысел Сибири

В 1865 году завод Колмогорова произвёл кож на 227 000 рублей, а в 1868–69 годах поставил товаров (только на нужды армии) на — 80 000.

На следующий год Филимон Степанович, заявив капитал в 50 000 рублей, перешёл в 1-ю купеческую гильдию. Достигнутый уровень сословного положения дозволял ему теперь «ездить в карете парой и четверней, носить купеческую саблю в металлических ножнах при губернском мундире и в таком виде представляться даже к императорскому двору»!

Вероятно, карьерный рост подвигнул 42-летнего кожевенника к вспомогательному промыслу — частной добыче золота по примеру немногих тюменских заводчиков[92]. В немалой степени этому способствовали: ажитация от успехов 1-й гильдии купца С. Попова, намывшего по руслам рек Кокпектинского округа Семипалатинской области с 1834 по 1848 годы более 20 пудов шлихового золота; иркутские собрания золотопромышленников Сибири 1861 года и принятый по их положениям правительством «Свод замечаний к Закону 1838 года о золотодобыче»; дозволение на разработку приисков по правую сторону Томи.

Среднестатистический частный прииск, например, Томского округа (1852 г.) приносил его владельцу в год всего 20–21 фунтов лигатурного золота при 46 рабочих. В Семипалатинской области этот показатель (1866 г.) составлял 37 фунтов при 122 рабочих. Наиболее успешными выглядели в этом отношении прииски Алтайского округа (1866 г.) с добычей шлихового золота в 2 пуда 26 фунтов при 67 рабочих. В среднем по Западной Сибири каждый прииск (1870 г.) давал в год 35 фунтов (14,3 кг.) драгоценного металла при 39 рабочих.

К сожалению, мы не располагаем конкретными фактами о золотопромышленной деятельности купца Ф. С. Колмогорова. Из косвенных источников[93] известно лишь, что он вёл промыслы в Западной Сибири, Алтайском округе, Акмолинской и Семипалатинской областях. С большой долей вероятности можно предположить, что ему удалось трезво оценить низкую доходность приисков Западной Сибири и без существенных для себя потерь свернуть невыгодное производство там, где другие в жажде наживы, как, например, П. И. Подаруев и К. К. Шешуков, теряли нажитые состояния и становились несостоятельными должниками. За золотом пойдёшь, корку хлеба найдёшь!..

В 1873 году добыча золота на кабинетных (государственных) заводах Алтайского округа прекратилась из-за их убыточности. В беспощадной конкуренции выживали сильнейшие, переходившие от сезонного и кустарного к круглогодичному промышленному производству и объединению капиталов в акционерные общества, товарищества и компании Восточной Сибири. К 1870 году один прииск здесь приносил 3 пуда 8 фунтов жёлтого металла в год (при 65 рабочих)[94].