Мне душу рвет чужая боль

А в картах он конкретно соображал. Сам в свое время шпилил по этой части на высокой профессиональной ноте… Правда, однажды попал впросак, нарвался на людей, которые обули его по полной программе. Ладно деньги, он проиграл одному крутому свою подругу Жанну. Долг он, конечно, отдал, девка пошла по рукам. А потом, как это ни странно, удачно вышла замуж за богатого банкира.

Он нашел ее, попытался вернуть обратно, даже убил ее мужа. Но Жанна сбежала от него в Битово и вышла замуж за мента, а тот оказался ему не по зубам. Круча взял его за жабры, закрыл в Бутырке, где бросил его под крутых лохмачей, которые могли сделать из него девочку. В страхе за свою целостность Артур взял на себя свою же вину.

Со временем, будучи смотрящим по камере, отыгрался на одном новичке, за которого подписался не самый уважаемый в преступном мире авторитет. Но Артур жаждал крови… Правда, обиженный новичок оказался крепким орешком: не подставился, хотя и ушел на этап в статусе опущенного.

А потом вдруг все переплелось. В зоне он много думал о Жанне, мечтал о том, чтобы отомстить ее мужу. Там же он скентовался с парнем, из-за дружка которого сделал из Валентина Валю. Лоскут когда-то промышлял в Битове, хорошо знал этот городок, поэтому и взял его с собой в побег.

Они убили часовых, забрали у них оружие, почти месяц лесами и полями добирались до Москвы. Сначала они просто присматривались, осторожничали. Лоскут нашел свою телку, из-за которой, по сути, погиб его кореш. И которая хорошо знала Валю-Валентина. Кристина помогла ему с машиной и квартирой, а потом еще и дала… Вот так все и переплелось…

– Чо, Бобыль, лоханулся? – гоготнул Жмак.

– Еще давай! – с горящими глазами потребовал парень.

– Что давай? – усмехнулся Артур. – Ты свой лимит исчерпал.

Бобыль не стрелял в инкассаторов, но долю получал равную со всеми. Он был большим спецом в технике, мог угнать любую машину. Маски из латекса такие лепил, как будто всю жизнь презервативы на заводе выдувал. И еще с компьютерной графикой был на «ты». Такие ксивы мастырил, что от настоящих не отличишь. Паспорта ему, правда, не совсем удавались – с бордовыми корочками были проблемы. Но накладные обложки из ларька запросто решали вопрос. Водительские права – это как два пальца и в полный рост. А какие он пропуска лепил – триколор, устрашающие красные полосы. Поставишь такой на лобовое стекло, ни один мент не тормознет. Пару раз так было, махнет гаишник палочкой – типа, стой, а потом раз, и обратно, езжай. А так больше не останавливали. Менты в Москве обученные, они только подозрительных останавливают. А если ездишь с наглой харей, то от тебя сам черт отмахнется…

– Так, а если в долг? – с надеждой спросил Бобыль.

– Никаких в долг, – качнул головой Артур. – Должникам веры нет.

– Так а я отыграюсь…

– Ты меня этими сказками не накормишь…

– А когда в дело пойдем?

– Что, понравилось? – осклабился Артур.

– Ну а что, если все чин-чинарем…

– В натуре, – кивнул Жмак. – Денег много не бывает.

– Ты мне здесь натуру не рисуй. Ты мне без всяких натур давай…

Не всегда, но регулярно Артур одергивал своих парней. От блатной фени их не отучить, но за базаром все же следить надо. Иногда с обычными людьми приходится в контакт входить, ляпнешь слово не в тему и спалишься. Признают в тебе уголовника, позвонят в ментовку, а там как повезет…

Пока что Артуру очень везло. Стволы у них были, дерзости не занимать, труса никто не праздновал; кровь людская, что водица… Сложных схем Артур избегал, чтобы не светиться лишний раз. Ему и деньги были нужны, но еще больше он стремился к тому, чтобы поставить ментов на рога.

План прост как пять копеек, а навар выходил на миллионы… Бобыль делал маски, затем аккуратно угонял машину, они ехали в Битово, останавливались возле кассы и терпеливо ждали, когда появятся инкассаторы. А дальше все просто – главное, подойти поближе и без мандража нажать на спусковой крючок. И еще, чтобы кувалда не подвела… Ну а уйти с места, так это в лапах черта лысого. Пока что нечисть рогатая не подводила. Может, потому что Артур не уставал внушать своим парням, что чем больше они сотворят зла в мире этом, тем больше у них шансов стать своими в ином. У кого мало грехов, тот варится в котле с кипящей смолой, а у кого много – тот сам подбрасывает дровишки в адский костер. Это была своего рода философия, и пока что это отлично срабатывало. Жмак так, например, был уверен, что его место в аду среди чертей. Дебил он по жизни, потому и верил в эту загробную чушь, но людей валил за милую душу. И Лоскут с Никитосом такие же отморозки. Бобыль не убивал, но ничем не лучше их…

– Как скажешь, брат, – с почтением посмотрел на своего бригадира Жмак.

Сам Артур нисколько не верил в собственное учение, но это не мешало ему выглядеть в глазах своих парней неким мессией, призванным привести их к счастью в адовом пекле. Глупо было бы отмахиваться от такой чести…

Но как бы ни верили его парни в светлое зарево адского костра, свой авторитет нужно было подкреплять реальными делами. Деньги деньгами, а надо было показывать им, что ради них он готов на все.