Мне (не) скучно (СИ)

— Мы не в санаторий едем. — мать, виновато посмотрела на неё. — А туда. Хотели все в порядок привести там и Егорку, на лето забрать. Думали сюрприз вам сделать. Папа на пенсию вышел… А вот как все сейчас… — она снова всхлипнула.

— В общем так! — отец встал и сурово сведя брови, сказал- На развод подавай и к нам поедешь, с Егором. Море, воздух, фрукты. Все пройдёт, кызым. Мы с матерью, тебя всегда поддержим. А за этим, — он сердито потряс кулаком, — бегать не надо. Мы нашу дочь ему отдали, а он вон как…

— Он ещё побегает за тобой, кызым. Ты же у нас красавица, умница…

— Побегать, то побегает, да мы больше не дадим ему. Ишь какой… Скучно ему…

Ляля улыбнулась сквозь слезы и крепко обняла родителей.

— Я так вам благодарна! Так благодарна!

Оставив родителей собираться, Ляля забрала Егора и поехала домой.

Чувство тоски и нереальности происходящего навалились на неё, сразу же, как подошла к дому.

«Интересно, где он ночевал? И сейчас где?»

Открыв дверь, она натолкнулась взглядом на мужа. Он стоял в коридоре, подпирая плечом косяк и сердито смотрел на неё.

— Папа! — Егор, тут же побежал к нему.

Ляля, еле заметно поморщилась. Не смотря на то, что Матвей почти не занимался сыном, Егор любил его. Так, как могут любить дети. Искренне и от всего сердца.

Матвей подхватил сына и поцеловал его. Ляля удивлённо вскинула брови. В последнее время, Матвей лишь хмурился, когда Егор подходил к нему.

— Где ты была? — насупился он, когда Егорка убежал к себе в комнату.

— У родителей? — Ляля пожала плечами.

— Нет. Тебя там не было. Я звонил в субботу, вечером. — Матвей сверлил её глазами.

— Матюш… — Ляля мило улыбнулась, — Я же не спрашиваю тебя, где ты был. Мы же решили остаться друзьями. К чему эти глупости? — хлопнув ресничками, она прошмыгнула под его рукой на кухню.

Удивлённо оглядев кухню, она повернулась к Матвею. — Ты убрался?

— А что было делать, если ты ускакала, оставив за собой грязную посуду? — сказал он с сарказмом.

Ляля хмыкнула про себя. Раньше, Матвея это не заботило. Он садился за накрытый стол и Ляля ему, вплоть до ложки подавала, а поев, он вставал, даже не убирая за собой посуду.

Ляля всегда спокойно к этому относилась. Для неё это было, своеобразным ритуалом ухода за мужем. Она так проявляла свою любовь к нему. Как оказалось, зря.

— Ляля, ты будешь меня кормить? — раздалось за её спиной.

Она сердито поджала губы, но сделав над собой усилие, повернулась к мужу с ласковой улыбкой.

— Конечно, милый!

Матвей выдохнул и улыбнулся. — Я пойду тогда, в комнату. Фильм посмотрю, позовешь?

— Угум…

— И ещё… Ляль… — муж виновато топтался на пороге. — Я вчера дома ночевал.

«Главное улыбаться! Улыбайся!», говорила себе Ляля, широко улыбаясь так, что сводило скулы.

Как только муж вышел из кухни, улыбка превратилась в оскал.

«Конечно, милый. Сейчас я покормлю тебя! Сейчас, сейчас! Так накормлю, что мало не покажется!»

Ляля любила готовить. Это у них семейное. Мама вкусно готовила, бабушка… Как традиционную татарскую еду, так и обычные блюда. Задумчиво покусывая губы, она думала о том, что бы ей такое приготовить.

Замесила тесто для треугольников. Приготовила начинку и села лепить.

Её муж обожал треугольники и белеш. Но для её задумки, больше подойдут треугольники.

Муж, за раз, съедал сразу три, а иногда и четыре сочных, ароматных треугольника. Вот их, она как раз ему, отдельно и приготовит. С сюрпризом.

Пол года назад, у их сына, были проблемы со стулом. Она тогда, каких только ему лекарств не купила с перепугу. Послабляющих. Слава богу, проблема решилась быстро, а лекарства остались.

«Ничего милый… ничего. Скоро тебе не будет скучно. Тебе будет весело! Очень весело!»

Когда раздался аромат выпечки, в кухню, довольный заглянул Матвей.

— Мои любимые треугольники? — он потянул носом и широко улыбнулся.

— Да…Треугольники ждут тебя. Все для тебя, друг Матвей. — Ляля довольно усмехнулась и принялась накрывать на стол.

«Хоть бы подействовало!»

С милой улыбкой, она положила мужу, его счастливые треугольники отдельно, на красивой тарелке.

Муж, едва не постанывая от удовольствия, съел все что она ему положила.

— Как же ты вкусно готовишь!

— Ешь, милый, ешь. — Ляля улыбалась, вполне себе искренно, глядя на мужа. — Ты же знаешь, я готовлю с любовью!

Лекарство не подкачало.

«Какой хороший препарат…», думала она, слушая мучения мужа. «Как работает, качественно. Надо запомнить, на будущее…», уже засыпая подумала она, довольно улыбаясь.

Утром, разбудила сонного мужа и сына вкусными ароматами.

— Сырники… — поставила она тарелку перед мужем и мило улыбнулась. — С джемом. Все как ты любишь.

Егорка ел довольный, сонно жмурясь. Муж, не выспавшийся, уставший за всю ночь сидения на унитазе, вяло ковырялся в тарелке.

Собрав сына, Ляля оделась сама. Лёгкое платье, курточка и туфли на каблуках.

— Ты на работу? — кивнул на её наряд хмурый муж.

— И туда, тоже… — Ляля, взяла в руки сумочку и бросив мужу ехидное, — Не скучай! — вышла за дверь.

Оставив сына в садике, с чёткими указанием, что его в эти дни, будет забирать отец, предупредила об этом воспитателя.

«Веселье продолжается!»