Мне не забыть

Когда она заснула, была уже глубокая ночь. Сквозь тревожный, прерывистый сон ей слышались какие-то непонятные звуки, шорохи, словно чьи-то приглушенные голоса шептались за стеной, но, просыпаясь, она явственно ощущала тишину, вновь закрывала глаза… И вот в каком-то призрачном, тусклом свете она увидела стройную фигуру в черной, запыленной дорожной одежде, в высоких сапогах, у входа в темную пещеру… Там, в пещере, был огонь, у огня сидел древний старик с седой бородой…

— Зачем пришла, дочь моя, говори, — сказал он скрипучим голосом. Женщина в черном вошла в пещеру, сняла с головы кожаный шлем, по ее плечам рассыпались густые черные волосы. С трудом переводя дыхание и вытирая лицо то ли от пота, то ли от слез, она приблизилась к старику, упала перед ним на колени и прошептала:

— О, мудрейший из мудрых, помоги мне…

— Говори, дочь моя, — старец кивнул головой, и борода его упала на землю и поползла к стоящей на коленях женщине… Женщина медленно поднялась, седая борода старца обвила ее всю, и одежда на ней побелела, как нетронутый снег.

— Я пришла из-за синих гор, из-за глубоких морей, из-за жарких пустынь, прослышав про мудрость твою. Я скакала через темный лес, сорок разбойников гнались за мной, и вот я здесь…

— Говори, дочь моя, — повторил старец.

Огонь в пещере то вспыхивал, то затухал, странные тени мерцали, и казалось, стены пещеры светятся, сверкают драгоценными камнями…

— Я жила в прекрасном дворце, — говорила женщина, — но дворец был разрушен. Я скиталась в лесах и городах. Дикие звери ходили за мной и служили мне верной защитой. Двадцать женихов просили моей руки, но я отвергала их, потому что не любила. Долго блуждала я в одиночестве, и было пусто мое сердце. И я стала петь. Услышав мой голос, явился белокурый принц и дал мне любовь, какую не ведала я прежде. Я пела ему свои песни, но злая рыжая колдунья отняла у меня голос. И принц покинул меня. Я звала его, но он меня не услышал, так слаб был мой голос… Я не хотела жить больше и решила умереть. Но тут двадцать женихов стали преследовать меня. Я бежала от них. Они обратились в разбойников и искали меня повсюду. Семь дней и семь ночей я мчалась на коне к тебе, о мудрый старец. Страдания терзали меня, пили мою кровь, как вампиры. Прошу, скажи, могу я вернуть свою любовь и свой голос? А если нет — как мне принять смерть?

Старик встал, пошел в глубь пещеры, волоча свою длинную белую бороду, и женщина снова оказалась в черном.

— Эй, старуха, иди, раскинь-ка карты.

Старуха явилась словно ниоткуда, она сидела у очага и помешивала зелье, бурлящее в котле над огнем. Ее лицо… Господи! Да это же цыганка Магда! Карты вылетели из ее рук и запарили в воздухе, словно диковинные птицы…

— Все, — сказала она, — слушай мое слово.

Вдруг пещера погрузилась во тьму, и женщина, повернувшись, откинула черные пряди волос с лица… Лера, задыхаясь от непреодолимого ночного кошмара, увидела свое лицо…

— Трудное твое счастье, — шептала цыганка Магда. — Даром его не вернешь… Отдай душу дьяволу — другого пути нет… Сама увидишь… У тебя и так на роду написано, что ты подруга дьявола, не бойся, он один поможет тебе…

— Бабушка, не отдавай меня ему! — взмолилась Лера, заливаясь слезами…

— От судьбы не уйдешь…

И все исчезло вдруг — и пещера, и огонь, и тьма. С трудом оттолкнувшись ногами от земли, Лера поднялась в воздух, совсем низко полетела над дорогой, перелеском, напряженно работая руками, словно выплывая из глубокой воды на поверхность, и вот, наконец набрав высоту, полетела над деревьями и домами, и руки во сне ныли от усталости, потому что трудно было лететь… Но вот, приземлившись в незнакомом месте, она села на черную выжженную землю, и тотчас явился сам дьявол, в рубашке с распахнутым воротником и темных джинсах. Он был худ, некрасив, смугл, но взгляд у него был такой проницательный, куда там начальнику первого отдела! И лицо его кого-то очень напоминало, но Лера никак не могла понять — кого.

— Здравствуй, господин мой, — сказала Лера. — Она знала, что это он, хотя он ей и не представился.

— Привет, — он закурил, усмехнулся, — давно тебя жду. Ну, называй, какая твоя цена!

— За что? — спросила она непослушным голосом.

— Сама выбирай. За любовь или за голос.

— А можешь ты мне вернуть и любовь, и голос? А я тебе душу даром отдам, без всякой расписки. Бери, и все.

— Смотрю, совсем ты запуталась, — дьявол улыбнулся и поглядел на нее, но глаза его почему-то были в темных очках, и не видно было его взгляда. — Как ты без души любить собираешься?

— Ну, пусть хоть один миг, и забирай ее…

— Маловато будет… — он задумчиво затянулся сигаретой. — Один миг…

— А что ты предлагаешь?

— Долгосрочный контракт… Я верну тебе и любовь, и голос, и ты насладишься ими вполне, и будешь жить еще долго, а потом, когда умрешь, будешь со мной вечно, и душой, и телом…

— А если я не соглашусь?

— Я, знаешь ли, никому не навязываюсь.

— Я согласна, — сказала Лера, — но ты меня не обманешь?

— Конечно, обо мне всякое говорят, но в делах на меня можно положиться. Славы, богатства хочешь?

— За дополнительную плату?