Мне не забыть

Максим во время разговора мысленно представил Красовского в постели рядом со своей женой, и ему вдруг стало смешно. Нет, этот старый пижон с впалой грудью и наметившимся животиком не мог быть для него опасным соперником! Странно, что они все нашли в нем! Правда, чем-то отдаленно, слегка он напоминал лицом и манерами Клинта Иствуда, но это было слишком отдаленное сходство. Еще Максим подумал, что находится сейчас в гораздо более выгодном положении, чем этот стареющий Казанова. Максим прекрасно знает, кто он такой, и многое знает о нем, а тот даже представления не имеет, кто ведет расследование! Фамилия Денисов, видимо, ни о чем ему не говорит, иначе он обязательно отреагировал бы… «Хорошенький будет сюрприз для него, когда он узнает, что я муж Валерии! Ведь он никогда в жизни меня не видел, да и по телефону слышал всего несколько раз! Раз не опознал по голосу, пусть и дальше находится в неведении. Мы его еще удивим, мы еще посмеемся!»

На следующее утро Максим, почти окончательно отрезвевший, приехал в районное отделение милиции, где уже завели дело, с которым ему предстояло ознакомиться.

Войдя в помещение, Максим за решеткой в КПЗ вдруг увидел Ваню Серова, понуро сидевшего на лавке. Никак не связывая появление Вани с делом о покушении на Красовского, Максим удивленно спросил:

— Ванька? Ты как сюда попал?

— Меня арестовали, — печально ответил Ваня.

— Что за хренобень еще? За что?

— Он у нас подозреваемый номер один по делу Красовского! — произнес дежурный.

— Что? — заорал Максим. — Да вы что, совсем сдурели все?! Немедленно освободите его!

— Не имеем права, капитан.

— Какого хрена! Ладно, Ванька, мы с тобой разберемся. Ты пока тут сиди и не высовывайся, а я пойду читать это гребаное дело.

Прошло всего два дня, но писанины набралось уже на полдня чтения. Проклиная советский бюрократизм, Максим дотошно перечитывал показания старухи-пенсионерки, потом других соседок. Читал и не верил своим глазам.

— Оперативно работаете, ребята, — похвалил он местных ментов. — Тащите сюда подозреваемого!

Когда привели Ваню, Максим попросил оставить их наедине. Местные, слегка обидевшись, удалились из помещения.

— Ванька, что за шизня? Ты что, правда стрелял в него? — озабоченно спросил Максим.

— Нет, Макс, я не стрелял. У меня и пушка была не настоящая.

— Блефовал, значит? На понт брал?

— Ну, вроде так. Знаешь, я правда хотел его убить, но в честном поединке. Теперь я понимаю, как глупо я выглядел. Он смеялся надо мной, будто я глупый младенец… Жаль, что его и вправду не застрелили… — задумчиво произнес Ваня.

— Слушай, может, и мне жаль, но ты забудь, навсегда выкинь из головы, что мне сейчас сказал!

— Я и им говорил…

— Совсем рехнулся, мать твою?! Такие ребята не шутят!

— Знаю, — тихо сказал Ваня.

— Так на кой хрен ты сам себя закапываешь?

— Не знаю, Макс… Может, я просто врать не умею, говорю, что думаю, вот и все. Я не смог защитить ее честь…

— Ты и впрямь «отмороженный!» — Максим стукнул по столу кулаком. — Защитить не смог! А как теперь тебя защищать?

— Знаешь, мне теперь все равно, что будет со мной…

— Где тебя взяли?

— Около дома… Я к Адику шел, а тут они как раз… Я ему даже позвонить не смог.

— Ладно, поехали дальше. Ты где был во время покушения?

— Не помню, Макс… Кажется, бродил где-то по улицам…

— На допросе ты это тоже сказал? — прошипел Максим.

— Нет, сказал, что не помню, где был…

— Да, брат, хреново, но чуть-чуть легче. Кто-нибудь тебя видел, пока ты по улицам шлялся?

— Не знаю… Я тогда в себя ушел, я на людей не смотрел…

— Предположим, никто тебя не видел. У тебя вроде амнезии было что-то, — рассуждал Максим вслух, но еле слышно, шепотом, — алиби у тебя должно быть… Короче, не смей больше ничего говорить. Не помню ни хрена — вот и все! Молчи как рыба, и требуй адвоката. Ни одного допроса больше без него! Понял?

— Понял… А где адвоката взять? — грустно спросил Ваня.

— Будет адвокат. Дружок мой закадычный, Лешка, вот такой парень!