Мне не жаль...(СИ)

Предаваться раздумьям и пытаться привыкнуть к новой роли времени не было совершенно — уже к обеду дом вновь наполнился гостями. Родители прибыли обсудить отъезд, позже появились и Лиза с Михаилом, и Натали, проведя весь день в разговорах о поездке, обсуждении маршрута и постоялых домов, а так же вещей, что стоит с собой взять, не заметила, как наступил вечер. Сегодня Дмитрий ночевал в своей спальне, что наверняка было расценено слугами, как проявление заботы о жене, хотя сама она даже не задумалась об этом, просто без сил упала на кровать и забылась глубоким сном. А наутро карета уже выезжала со двора, увозя молодую чету Орловых в Италию.

Дмитрий и Михаил ехали верхом, Натали и Лиза — вместе, маленький Славушка с няней катился за ними, а завершала их поезд карета князя и княгини Репниных. С каждой верстой, отдалявшей Натали от Петербурга, ей становилось легче дышать, словно с неё спадала шелуха, слой за слоем, пока не осталась одна лёгкость и задор от предвкушения поездки. Не думать сейчас о том, кого оставляет, позволить себе расслабиться и снова стать самой собой — Натали не замечала даже, как преобразилась, как засверкали её глаза и улыбка, искренняя и счастливая, осветила лицо. Дмитрий же ловил эти перемены, пил их жадно, то и дело бросая взгляды в окно кареты и прислушиваясь к звонкому смеху жены. Жены… Это слово наполнилось таким смыслом, стало таким объёмным, настоящим, что даже просто называть Натали так про себя было сладко и невероятно приятно.

К обеду остановились на большом постоялом дворе, а через час уже ехали дальше до глубокого вечера. Двухэтажное приземистое здание станции и дома смотрителя скрывалось в тени густых дубов, и мягкий свет окон едва пробивался сквозь листву. Все устали и мечтали лишь об одном — скорее лечь спать. Даже ужинать никому не хотелось, поэтому Натали покорно позволила проводить себя в отведённую комнату, небольшую, с побеленными стенами и выскобленным до блеска полом. Пока служанка помогала избавиться от платья, все мысли графини были заняты только одним — скорее смыть с себя дорожную пыль и лечь спать. Кувшин с тёплой водой уже ждал, и через четверть часа, заметно освежившись, не мечтая даже о полноценной ванне, Натали легла в кровать, завернувшись в толстое одеяло, пахнувшее луговыми травами. Она почти заснула, когда на пороге комнаты возник Дмитрий, держа в руках свечу.

— Вы ещё не спите? — тихо спросил он, притворив за собой дверь. Натали машинально натянула одеяло до подбородка и уставилась на супруга.

— Нам отвели одну комнату на двоих, — криво улыбнулся он. — Как и всем остальным, к слову. Придётся вам терпеть моё соседство всю дорогу.

— Вы мой муж, где же ещё вам проводить ночь, как не с женой? — Натали попыталась бодриться, но всё же стыдливо прикрыла глаза, когда Дмитрий обошёл кровать и начал расстёгивать сюртук. Конечно же, об этом ни он, ни она не подумали: как бы расценили родные новость о том, что молодожёны спят по разным комнатам на постоялых дворах? Мало того, что это стоит отдельных денег, так ещё и выглядит более чем подозрительно. Впрочем, подумала Натали, наблюдая за графом сквозь полуопущенные ресницы, он был смущён не меньше. Движения Дмитрия казались нарочито резкими, обрывистыми, он вовсе не смотрел в её сторону, осторожно повесив на спинку стула сюртук и шейный платок. Потом подошёл к кувшину, чтобы умыться, загремел сапогами, скидывая их на пол, и в замешательстве остановился, раздумывая: лечь в штанах или в исподнем? Тяжело вздохнув, решил не раздеваться и осторожно, почти не дыша, опустился на край кровати, поверх одеяла.

— Там есть покрывало, я видела, — прошептала Натали, едва он погасил свечу. Дмитрий тут же подскочил, прошёл в потьмах по комнате, отыскивая покрывало, вновь вернулся, лёг, укрылся и затих.

— Доброй ночи, — вновь нарушила тишину Натали, подтягивая одеяло почти к самому носу.

— Доброй, — прошелестело в ответ, и вновь стало тихо. Дмитрий забыл, как дышать. Ему казалось, что крохотную комнату всю заполнил её запах. А сейчас она была ближе, чем когда-либо, горячая, желанная, любимая. И чужая. И всё, что ему оставалось, — отвернуться к окну и ждать рассвета, надеясь, что удастся хоть немного поспать.