Мне некогда, или Осторожные советы молодой женщине

Вместе с тем, если воспользоваться метафорой Пригова, то современного молодого человека можно представить себе смотрящим на циферблат часов с бешено вращающейся стрелкой. Мир меняется – и меняется стремительно. В городе теперь безусловно преобладает «ядерная семья», как ее именуют социологи, состоящая только из представителей двух поколений – родителей и их детей, а значит, бытовые традиции уже не транслируются автоматически. Представления о красоте и гармоничности не предъявлены молодому человеку как «готовые» и бесспорные: теперь их вырабатывают не представители предыдущего поколения, не родители и деды, а профессиональные законодатели очередного «нового стиля». Именно они – дизайнеры, художники, архитекторы, рекламисты, маркетологи, издатели журналов о моде и интерьере – формируют у входящего в активную жизнь поколения представления о стильности, изысканности, о красоте старинного подсвечника, о преимуществах английского сада, прелести покрывала из лоскутов или удобстве плетеной мебели.

Современные молодые женщины, как правило, выбирают люстру или скатерть отнюдь не потому, что вещи в этом стиле покупали их мамы. Мужчины соблазняются итальянскими смесителями и дизайном японской видеотехники, о которых их отцы и знать не знали. Именно поэтому так популярны «глянцевые» журналы об интерьере, доме, саде. Взятые в совокупности, они наглядно и эффективно создают тот быстро меняющийся образ предметной среды, который в сознании читателя (скорее зрителя и созерцателя) предстает в качестве искомого образца.

Конечно, любой журнал функционирует в определенном социальном пространстве. Вон английские домохозяйки, поди, лет сто читают какие-нибудь Beautiful Homes или House and Garden – и что? А то, что трехсотлетнее подстригание газона ведь началось когда-то и с чего-то. И не прекратилось.

Чтобы это прочувствовать, достаточно разок побывать на Chelsea Flower Show – ежегодной майской выставке цветов в Лондоне. Это не просто выставка, а такое событие, которое по весомости его для обычного лондонского люда (с учетом разницы в стиле жизни) сравнимо с венецианским карнавалом.

Я уже не говорю о том, что ближайшая станция метро неделю будет оцеплена полицией, регулирующей движение пассажиров. Во всей округе невозможно найти свободное такси. Дело в том, что с выставки почти никто не уходит без покупки – и это не десяток луковиц и даже не пара горшочков с кактусами. Люди всех возрастов везут тележки, уставленные добротными кашпо с раскидистыми вечнозелеными красавцами и красавицами. По размеру тележки похожи на те, которыми у нас пользуются «челноки», а кашпо ближе к нашим вечно облупленным гипсовым садовым вазам, где редко что-либо растет.

Рядом громоздятся горшки и горшочки с ирисами и азалиями невиданных расцветок, плетеные корзинки с вьющимися петуниями, коробки с семенами и луковицами, ящички с рассадой. Впоследствии все это будет любовно пристроено либо в садике, либо в доме.

Вы тоже хотите так жить? Глянцевые собеседники постепенно внедряют в вас представление о том, что дело только за деньгами.

Но что подразумевается под «жить так»?

Стиль как выбор

Выбор своего стиля предполагает некий веер возможностей, реализованных в обиходе в целом, а не в отдельной вещи.

В немногих московских и петербургских семьях еще сохранились остатки того «старого» обихода, который именно в целом отличался от обихода людей просто богатых – прежде всего своей благородной простотой и спокойным эстетизмом.

В таких домах предметов, которые держали бы только «для красоты», заведомо мало. «Стильные» старинные вещи, как правило, используются, хотя и не всегда в соответствии со своей первоначальной функцией. В старинном резном навесном шкафчике хранят пряности. Большое медное блюдо с восточным орнаментом служит подносом, а на маленьком посеребренном подносе для визитных карточек стоят необходимые хозяевам лекарства. Некогда общеупотребительный в России латунный поднос для самовара (в форме прямоугольника, закругленного с одной стороны) теперь служит подставкой для тостера – ведь из него всегда высыпаются хлебные крошки. В чугунной коробочке старого каслинского (от города Касли под Челябинском) литья хранятся мужские запонки, а в деревянной шкатулке для пасьянсных карт хозяйка дома держит свои украшения. Даже «спичечнице» от старого письменного прибора нашлось применение – в нее ставят всякие счета и квитанции, чтобы были на виду. Здесь серебро не начищают до зеркального блеска, а ценят патину; сахар держат в двух разных сахарницах: одна для песка, другая – для рафинада; пользуются стертыми от времени серебряными ложками; чай подают не в чашках от сервиза, а в разномастных, где своя – не только у каждого из членов семьи, но и у привычного гостя.