Мне нужен папа

— А что с Машей? — появился в дверях сынок и обеспокоенно посмотрел на нас.

— Артём, это Дени. Он живёт теперь у тётя Лизы.

— С дядя Стёпой? — с надеждой посмотрел он на новое лицо в нашем доме. И ведь правильно же соображает. От меня правды не добьёшься.

— Нет, пацан, — вмешался гость, — Степан уже улетел в Лондон. Мы теперь без него.

— Улетел? Он не велнётся? — неожиданно у него задрожала нижняя губа, однако предотвратить плач я всё равно не успела, хоть и бросила нож в раковину и оставила торт наполовину нарезанным.

Тёмка заплакал в голос. Пришлось усадить его на колени и долго обнимать, виновато глядя на растерянного Дени. Он ведь не знал о визитах Степана в наш дом. Тут засвистел чайник, и я передала сына ему в руки. Ребёнок принял новые объятья, но продолжал пускать слёзы и всхлипывать.

Спустя пол часа он уже спокойно ел с нами торт. Вначале дул губы, но вскоре Дени развеселил его. Отец застал нас уже в гостиной, над игрой, что была ещё актуальна в нашем доме, но так ненавидима главой семейства.

— Неплавильно! Сначала ставишь алмаз, а потом вазу, — учил сынок нового друга раскладывать сокровища Алладина, — иначе всё упадёт, и игла будет колоткой!

— Понял, — улыбался в ответ гость и делал всё по плавилам.

— Артём, ты нашёл новую жертву? — подколол внука папа, пожимая руку гостю, — Сергей.

— Денис, но все называют меня Дени.

— Привет, деда! — полез обниматься Тёмка. — Ты знаешь, он лучше тебя даже иглает!

— Да? А ты же говорил, что лучше меня никого нет.

— Но… — нахмурился сын, а затем спохватился. — Вообще-то ты и был лучшим, пока дядя Дени не плишёл.

— Ну, вот так всегда. Молодёжь возьмёт и уделает бедного старика, — Сокрушился наигранно он и попросил меня: — Есть там чего перекусить?

— Картошку с мясом будешь?

— Накладывай!

Я оставила мужчин сидеть в гостиной, а сама зашла в кухню. Достала из духовки заранее приготовленное блюдо и поставила разогреваться в микроволновке. Теперь мне не давали покоя мысли о Лизе, потому решилась набрать её. Уже после второго гудка подруга тихо произнесла:

— Ало?

— Привет, Лизок! Как ты?

— Хорошо.

— Голос какой-то странный. Ты плакала опять? Что случилось?

— Плохо всё, Натусь, — она зашмыгала носом, отчего и мне вдруг реветь захотелось, хотя пока и не знала отчего.

— Не расскажешь? Или, может, приехать завтра?

Несколько секунд тишины завершились её согласием.

— Приезжай. Я буду ждать в обед. Ты работаешь в это время?

— Нет, завтра выходной. Буду в полдень с Артёмом, а вечером обратно, а то в понедельник важные пары. Надо готовиться.

— Понятно. Доброй ночи.

— Доброй, моя хорошая, — попрощалась с ней, но в груди поселилась тяжесть. Неужели проживание Ани в их доме смогло настолько испортить отношения в семье? Что же такого медлу ними произошло, раз Женя устраивает скандалы? Ему же прекрасно известно о положении Лизы? Или… Нет, не может же он потребовать аборт?!

В обществе Дени мы просидели ещё около часа. Папа ничего не сказал по поводу гостя. Спокойно побеседовали на общие темы, рассказали несколько анекдотов и на этом разошлись. Тёма даже проникся доверием к парню, однако неуверенность в нём чувствовалась. Словно он боялся принимать близко к сердцу нового человека.

Уже когда мы легли спать, мой кудрявый малыш прижался ко мне и спросил:

— Мама, а мы точно больше никогда не увидим дядю Стёпу?

— Может и увидим. Он ещё приедет сюда. А почему ты спрашиваешь?

— Плосто… — спрятал сын лицо у меня под боком.

— Завтра поедем к Машке. Ты хочешь?

— Хочу.

— Ну, вот и хорошо, — нагнулась и поцеловала его в макушку, вдохнув при этом запах его волос: такой родной, вызывающий только самые светлые воспоминания.

На следующий день Артём бегал по просёлочной дороге и ловил белых бабочек. Погода значительно потеплела, поэтому я разрешила ему остаться в одной водолазке. Теперь, не стеснённый в движениях, он веселился от души. Мне же оставалось только умиляться и унимать своё сердце, что так неспокойно билось.

Лизка вновь встретила нас у калитки. Мы крепко обнялись, и она на несколько секунд застыла, словно ища поддержки.

— Лизок, что произошло? — заглянула в её глаза, полные слёз.

— Пойдём в дом.

— Тётя Лиза, не плакай! — взволнованно затараторил Тёмка. — Никто же не умел!

— Артём! — одёрнула его, но он лишь ещё больше разогнался.

— Когда дядя Степа к нам плиходил, и мама заглустила, он так сказал и она начала улыбаться.

Лизка только шутливо потрепала его по взлохмаченной шевелюре и поторопилась в дом. Мы же последовали за ней, всё в ту же кухню — обитель многих замужних женщин.

— Вы отобедали?

— Да, — ответила ей, — но не отказались бы от чая.

— А где Маша? — спохватился мой сын.

— У себя в комнате. Можешь к ней подняться.

Тёмка побежал на второй этаж, а я стала наблюдать за тем, как подруга хлопочет, приготавливая чай. Медленные движения указывали на усталость и недосып, как впрочем и круги под глазами.

— Сахар?

— Без.

— Как прошёл суд? Я так и не поинтересовалась у тебя, — она достала пакет со сладостями и высыпала их в корзину.

— Илью лишили отцовства, но оставили право изменить своё решение.