Мне нужна жена (СИ)

- Главное, но… блин, как же все ужасно вышло. Как так? – бормочу себе под нос и очередной дурацкий поток слез скатывается с глаз.

- Аль, хватит, - обхватывает мои щеки двумя руками и целует в губы. – Лучше смейся от носков, нездоровая реакция, но всяко же лучше.

- Ты мог умереть. Реально думаешь, что я сейчас могу думать о носках?

- Тогда вспомни, что я Евпатий, кукурузное брехло. О, еще властная пиписька, - веселым голосом добавляет Стас. – Кстати, можешь на нее смотреть.

- Дурак, - шмыгая носом, тихо произношу я.

- Аль, правда, хватит, меня уже напрягают твои слезы.

- Оно само. Сейчас, я вспомню какую-нибудь порочащую тебя гадость, которую сам же мне и писал, и станет легче, - и ведь нет, не становится и ничего не могу вспомнить. Какую к черту гадость? Осознание, что мы вообще могли больше друг друга не увидеть не по причине обиды, а по… другой, никак не может мне придать веселья, хоть я и стараюсь улыбнуться сквозь слезы.

- Аль, ты закончишь реветь? – накидывая мне на плечи мой джемпер, осторожно интересуется Стас.

Киваю в ответ, притянув колени к груди. И нет, не получается – реву как белуга. Тут даже, наверное, психиатр не поможет. То припадочный смех, то не менее припадочный плач. Какой вообще мужик будет терпеть такую плаксу? Ну разве что тот, который любит. А Стас меня точно любит. Осталось только успокоиться.

В своих раздумьях не заметила, когда Сафронов успел встать. Но факт налицо, точнее, на попу, которой он светит, копошась в джинсах. Так и хочется остановить его от одевания и вернуть назад. И плевать, что похолодало и по-прежнему капает, пусть и мелкий, но дождь. Не хочу отсюда уходить, не хочу возвращаться в город. Хочу в глушь, чтобы никого рядом.

- Надеюсь, после этого ты прекратишь плакать, - Стас останавливает мой мыслительный поток, и я поднимаю на него взгляд.

И нет, он не натянул на себя одежду, как я предполагала, Стас надел кеды и в чем мать родила куда-то направился с телефоном в руках. Не знаю, что это было, но через несколько секунд он вернулся с тем самым букетом сирени. Правда до меня не дошел, встал чуть подальше и, нажав что-то в телефоне, откинул его на траву. Я не сразу поняла, что за музыка доносится из динамика, а когда осознала, издала нервный смешок. Стоит, прикрыв букетом важное стратегическое место, и поет. Поет!

То ли на радость, то ли на бедууу

Ты знай, что я тебя одну люблю

Ты знай, что я тебя одну люблю

Всё для тебя - рассветы и туманы

Для тебя - моря и океаны

Для тебя - цветочные поляны

 Для тебяяяяя

Другая бы на моем месте, как минимум смеялась, снимая на видео голого поющего мужика с букетом сирени между ног, а мне опять хочется плакать. Останавливаю себя только тем, что сейчас Стас это делает не потому что ему хочется петь, нет, это он не любит, а потому что хочет сделать мне приятно. На втором куплете я уже и вправду забыла о слезах, улыбка появилась сама собой, стоило только Сафронову использовать сирень в качестве «микрофона» и начать двигать ногами в такт, а если быть точнее не в такт песни. Жаль, что это все продолжалось недолго. На это можно было бы смотреть вечно.

- Это было лучшее исполнение этой песни, - тихо произношу я, когда Стас протягивает мне руку.

- Можешь мне не льстить, сиська.

- Прекрати, пиписька, - усмехаюсь, вставая с «ложе любви». – Ты, кстати, ее не застудишь?

- Во-первых, его, во-вторых, надеюсь, что нет, - быстро целует в губы. – Но вообще, хватит ошиваться здесь голыми, не хватает еще заболеть. Одеваемся, Васька.

- А может побегаем голыми по лесу?

- Говоря словами Соколова – да ты епнулась, Васька. Быстро одеваться, я сказал, - тянется к моей одежде. – Давай, Аль, я серьезно. У тебя, наверное, что-то с ушками или с вниманием, скорее второе. Во время моего сольного охрененного исполнения гремел гром, так что пора сваливать.

- Да. Не хватало еще, чтобы кого-нибудь из нас молнией убило. Я жить хочу. Желательно долго. И счастливо, конечно.

- Вот. Надевай трусы, сиська.

- Я знаю, зачем ты это сейчас делаешь, - стою как вкопанная, неотрывно смотря за тем, как ловко Сафронов натягивает на себя одежду.

- Что? Надеваю трусы? Чтобы не заморозить хозяйство.

- Нет. Ты меня типа отвлекаешь, чтобы я не говорила и не думала о неприятном.

- Ну и это тоже. Аль, ну ты долго будешь стоять в чем мать родила? – уже несдержанно бросает Стас, выхватывая из моих рук трусы. Резко наклоняется, ничем не показывая, что у него больная спина и хватает меня за лодыжку. Поднимаю одну ногу, затем вторую, смотря на то, как Сафронов натягивает на меня кружево.

- Есть в этом что-то приятное, когда тебя одевает сам… Евпатий.

- Руки вверх, Васька.

Слушаюсь его «приказа» и приподнимаю руки вверх. Через несколько секунд я стою уже полностью одетая с сиренью в руках. А еще через пару минут мы выходи на тропинку под раскаты грома, и мне как ни странно, не страшно. Наверное, потому что мы начинаем без умолку болтать о переписке и не только о ней.

- Так уж и быть, давай купим твоей Юле подарок.

- За то, что дважды нас свела? – улыбаясь кивает Стас.

- Ну и за то, что в мусорном баке сидела и поджидала тебя.