Мне отмщение

   - Мои агенты будут ждать Тарика загодя. Как только его выследят, мы пошлем за нерегилем гвардейский отряд. Не изволь беспокоиться, о величайшая. К началу осени Тарик будет в наших руках. А пока - что ж, пусть поохотится вдоволь...

   Все сидевшие в комнате рассмеялись.

   Мараджил веселилась от души, и веселье ее отдавало злорадством.

   Что, Тарик, плохо тебе жилось во дворце? Мы подавали тебе яства на золотых блюдах, подводили лучших коней и целовали полы твоих одежд, о Страж, - но ты закусил удила, словно необъезженный жеребец, и умчался в пустыню! Сбежать решил от своего господина!

   Ну-ну.

   Посмотрим, как поживется тебе среди невежественных бедуинов. Не хотел стоять у золотого престола халифов? Что ж, походи за верблюдами, поживи в вонючем шатре, поголодай вместе с нищими голодранцами!

   Возможно, по возвращении служба уже не покажется тебе тяжким бременем, о Тарик...

   Кстати, о возвращении...

   - Новый фирман уже подписан, о ибн Махан? - обернулась Мараджил к начальнику тайной стражи.

   - Да, моя госпожа, - склонил тот голову в простой белой чалме. - Эмир верующих ознакомился с донесением из Ятриба и отказался от намерения казнить нерегиля. Правда, на утреннем приеме наш повелитель сказал, что Тарику придется многое объяснить, если он желает найти благоволение в глазах халифа...

   Парсиянка расплылась в улыбке почти против воли: о Хварна, какую удачу ты посылаешь! Истинно, Священный Огонь благословил добросовестного и честного служаку из ятрибского джунда!

   Каид отряда, посланного с фирманом для нерегиля, как известно, не сумел схватить Тарика - зато сумел разузнать многое в вилаятах, где побывал Страж. Каид Марваз описал все, что видел, в подробнейшем письме. И, судя по тому донесению, обвинения против нерегиля оказались ложными, жалобщики - лицемерными и продажными, а истинные радетели гибели Тарика - бандитами и разбойниками. "Тарик творил дела жестокие, но справедливые", написал тот ятрибский гвардеец в письме.

   И Абдаллах велел сжечь прежний фирман и написать новый - не упоминающий об оковах. Правда, желания объясниться со строптивым существом не утратил.

   Что ж, самое время вмешаться. Долг благодарности - это хорошо. Это правильно. Но признательность Стража - ненадежный залог безопасности. Мараджил добьется от Тарика большего.

   - Пусть твои люди соберут новые свидетельства в пользу нерегиля, о ибн Махан, - строго сказала парсиянка. - А тот каид, как прибудет в столицу, пусть препроводит Стража не в ас-Сурайа, а в мою загородную усадьбу. Я хочу сделать моему сыну щедрый подарок, о ибн Махан. И не поскуплюсь на подарок тебе...

   Вазир барида недоуменно поднял кустистые брови:

   - Госпожа лично желает передать халифу свидетельства? Но для этого вовсе необязательно везти нерегиля в Райский сад...

   Мараджил поджала губы. На самом деле усадьба называлась иначе, Райским садом ее обозвали злые языки. В хорошо укрепленный дом притаскивали должников и тех, кому госпожа Мараджил желала развязать языки. Иса ибн Махан мог бы обойтись без столь прозрачных намеков...

   Фазлуи закхекал:

   - Воистину, господин ибн Махан есть кладезь мудрости... Он прозревает истину: госпожа желает подарить халифу покорного и смирного Стража, хи-хи-хи... Уже не помышляющего о побеге, хи-хи-хи...

   Иса ибн Махан нахмурился, но Мараджил тонко улыбнулась под шелком шарфа:

   - Не тревожься, о Абу Сулайман. Мы не допустим бессмысленной жестокости. Но меры будут достаточными, чтобы вразумить Тарика, - ибо он нуждается во вразумлении. Одно дело - дерзить, другое - бросить государство на произвол судьбы. Мой сын слишком мягкосердечен, а Стража нужно отучить своевольничать. Я займусь этим нелегким делом сама.

   Вазир барида продолжил хмуро смотреть на узоры ковра у своих колен.

   - Я отдам тебе доходы с Балха, о ибн Махан, - тихо добавила Мараджил.

   Иса ибн Махан медленно кивнул.

   А Фазлуи захихикал и поманил костлявым пальцем свою саламандру: поди, поди сюда, полезай домой, моя детка. И требовательно постучал по бирюзовому камушку в перстне - давай, давай, не кобенься.

   А не то...

3 Вольный стрелок

северный Неджд, начало осени

   К вечеру ветер, как обычно, усилился.

   Антара в который раз расчихался над угольями. Криво прилаженный котелок не желал закипать на сдуваемом пламени.

   - Рукопомойник, руки у тебя из задницы произрастают... - донеслось до него всегдашнее бурчание сумеречника.

   За ним последовала длинная тирада на фыркающем, в нос бубнящем родном наречии Рами.

   - А ты бы помог мне! - привычно отмахнулся Антара. - Дрыхнешь целыми днями, хоть бы подстрелил кого, вторую неделю мяса не жрамши...

   Рами только лениво сплюнул. Антара, понятное дело, бурчал про мясо больше для поддержания разговора. Газелей и ориксов они не видели уже с месяц - животных как сдуло. Ад-дабур, нехороший западный ветер, приносил песчаные бури из Большого Нефуда, и все живое бежало от раскаленного жара, иссекающего мясо с костей. В шатрах рассказывали, что именно ад-дабур истребил племя ад, противившееся пророку Худу. Еще говорили, что старики не упомнят, чтобы западный ветер держался так долго - он стих лишь пару дней назад.