Мне повезло

У Коли уже давно, в середине 1990-х, начался рассеянный склероз, болезнь прогрессировала, а лечение возможно, спровоцировало лейкоз в 2015 году Выжил он чудом, не раз буквально возвращался с того света (как-то намерили ему давление 60 на 30, медбрат подумал тогда, что аппарат сломался, ходил менять. А сколько дней он пролежал в медикаментозной коме после первого обострения!). Не миновал его и коронавирус в конце 2021 года, но благодаря самоотверженности его супруги Алисы он справился и с этой напастью. Поразительно, какие силы скрываются в человеке.

Философская подоплека всей деятельности Лютомского, «когнитивная архитектура», нацеленная на познание, на творчество – светла и революционна. Некоторые из его шедевров воплотились в жизнь, из построенных им учебных центров выходят поколения учеников. Другие пока фантастичны, как прекрасный теплый город в Якутии.

Лютомский вошел в избранный и очень малый круг архитекторов, которые, построив несколько замечательных зданий на пользу своим современникам, обращаются к потомкам с визионерскими, но детально продуманными проектами, причем выполненными не по чьему-либо заказу и не благодаря какому-либо фонду или гранту, а силами своими и своей мастерской.

Лютомский писал эту книгу последние года три, с 2019 по 2021. Книга оказалась свидетельством о только что завершившейся эпохе, на которую пришлись наши зрелые годы. Дай Бог, чтобы вернулись открывшиеся тогда возможности для счастья и творчества. И осуществленные, и визионерские архитектурные проекты представлены в книге как вехи творческой биографии автора, суть которой в радостной надежде и любви к жизни.

Доктор географических наук,

Леонид Чекин

Удивительно осознать себя частицей мироздания, открыв глаза после двухнедельной комы. Рассказанные ниже истории произошли в конце ХХ и начале ХХI века со мной, архитектором Николаем Лютомским. То, что я могу их записать, это свидетельство чуда. Вся моя жизнь, если рассматривать ее из моей коляски, в которой я пишу эти строки, – чудесное приключение в окружении прекрасных людей и событий.

Огромную роль в моей жизни сыграли женщины. Моя бабушка, Евгения Николаевна Лютомская, которая меня воспитала, вторая бабушка, Зельда Давыдовна Цукерман, которая помогла мне поступить в английскую школу, моя мама, архитектор, ставшая ориентиром в выборе профессии, и конечно, моя жена Алиса, с которой мы в этом году отметили рубиновую свадьбу.

В том, что я стал профессиональным архитектором, заслуга моего учителя Якова Борисовича Белопольского. В книге я называю поименно моих друзей и сотрудников, работавших в наших проектах, людей, заказывавших мне профессиональную работу. Спасибо Лене Чекину, Марине Курелла, Сергею Ловягину, Михаилу Высоцкому и Мише Бродскому за поддержку во время болезни. Отдельная благодарность моим друзьям из Союза архитекторов, сестрам Пастернак, моим соученицам и одноклассницам, приехавшим ко мне в Кратово. Огромное спасибо Леониду Ликальтеру, собравшему эту книгу. Недаром мы с ним учили в институте французский. Дружба не знает границ, со времени подготовки в институт общаемся с Сашей Ортенбергом, который ныне преподает архитектуру в Лос-Анжелесе, Колей Белоусовым и Николаем Лызловым. Благодарю Алёну Городецкую из Киева, помогавшую мне организовать процесс написания текста.

Пишу эти строки и благодарю судьбу, которая подарила мне столь насыщенную жизнь. Мне повезло.

Детство. Семья. Институт

Евгения Николаевна Лютомская.

Фото с доски почета в Магнистрое 1930

Я родился в августе 1957 года. Наша семья жила тогда в двух комнатах в коммунальной квартире на улице Герцена, теперь она называется Большая Никитская. Дом 1929 года постройки был в четыре высоких этажа, без лифта, мы жили на самом верху, а трехмаршевая лестница, по которой поднимались, уходила на чердак. Его номер – 52 на Большой Никитской. Был построен для НКВД – муж бабушки, Иосиф Дмитриевич Фельдман, работал там. В 1930 году Женя, так звали бабушку, с Иосифом уехали на Магнитострой, а в квартире остались ее мама, сестра и сын – мой папа. Только сейчас с помощью интернета я узнал, что Иосиф Дмитриевич был одним из следователей дела Промпартии, в 1930 году получил орден Красного Знамени, по списку награжденных его фамилия стоит перед Ягодой. Опять же выяснил, что многих инженеров-спецов вместо расстрела отправили на Магнитострой. Первых руководителей строительства комбината в 1936–1938 годах уничтожили всех. Уже в 1980-х бабушке написала директор музея Магнитогорска с просьбой рассказать о том времени. Помню, что она отправила в музей посылку с плитой, отлитой из первого чугуна Домны № 1 и с фамилией Фельдман. Ее плита теперь реликвия у нас дома.