Мне придётся убить тебя (СИ)

Пятый берёт ее ноги и закидывает себе на бедра, а она на автомате скрещивает их за его спиной. Ему плевать на боль в боку и свежую рану. Им обоим уже настолько не хватает воздуха, что ещё немного и она оба упадут, но им плевать. Они готовы были сейчас умереть, лишь бы никто не нарушал этот момент, ведь они оба его так долго ждали.

В голову девушки словно бьёт ток, в сознании резко всплывают фрагменты тренировок, где он учит ее правильным стойкам и куда нужно смотреть, когда тебя атакуют. Затем фрагмент, где Пятый играет для нее на пианино. Потом его едкие шутки. Его улыбка и смех, когда она ставит на место других киллеров. Моменты, когда они оба увлеченно друг другу рассказывают о временах, в которых были, когда она засыпала на его груди, ощущая его запах кофе с коньяком.

Она любила его…

Она вспомнила его…

Комментарий к Глава X

Ну что, милые мои, дождались?)

Отношения Викс и Пятого сдвинулись с мертвой точки, так что дальше будет жарче что по сюжету, что по их взаимоотношениям, ибо у них ничего ещё не выяснено)

Прода будет я думаю через пару дней, ибо у автора закончились выходные и начались будни. Даже эту главу я планировала выпустить через несколько дней, но не смогла удержаться и написала ее, сидя на смене. Наслаждайтесь)

А я как всегда, прошу вас оставлять свое мнение в качестве отзывов под этим фанфиков) а ещё есть ли среди вас умельцы, которые могут сделать мне обложку для фанфика? Если нужно, то не за бесплатно) просто я криворучка)

Я вас всех люблю и благодарю за уделённое мне и моей работе внимание, и, конечно же, за ваши отзывы! Меня очень мотивирует каждое ваше слово и заставляет улыбаться) я очень рада, что то, что я делаю доставляет кому-то такие эмоции и трогает кого-то за душу. Огромное вам спасибо,)

========== Глава XI ==========

Глава XI.

Время. Что мы знаем о нем? Что оно быстротечно и в то же время бесконечно? Время лечит? Время убивает? Оно делает все и сразу. Лишь им запечатлен каждый миг нашей жизни и жизни наших предков, и потомков. Оно не имеет границ и в то же время имеет. Время это что-то куда сложнее, чем можно себе представить. И Пятый мог управлять им.

Он не мог делать это именно так как ему хотелось и понял он это только после того как оказался среди горы трупов своих братьев и сестер. Он понял, что со его способностью к управлению временем нужно действовать по-другому, блуждая среди горящих руин планеты совершенно один. У него было много времени для раздумий. У него было несчетное количество попыток вернуться. И каждая его попытка заканчивалась провалом.

Он отчаялся, действительно отчаялся, решив, что так его жизнь и закончится. В совершенном одиночестве и в неоправданных надеждах спасти семью от конца света. Он сходил с ума, бредил, разговаривал сам с собой. Кто-то еще на его месте покончил бы с собой. Но Реджинальд научил его никогда не сдаваться. Его номер был пятым, но это не позволяло ему расслабиться. То, что он умеет и то, чему он может научится, может изменить мир и его суть. Но нужно изменить подход.

«Давай заключим сделку…»

Он согласился, не раздумывая. Став агентом в Комиссии, он получил новую надежду на исправление своих ошибок. Он мог спасти семью. Но ему нельзя было никому об этом говорить. В этом месте не было своих, каждый из членов комиссии был потенциальным соперником, которых нужно будет устранить. И он был готов убить каждого, кто помешает ему в спасении семьи.

А потом появилась она. Номер Девять.

— Меня зовут Пятый Харгривз, я твой друг…

Она была совсем маленькой. На целых четырнадцать лет младше его. Правда, проработав в Комиссии некоторое время, возраст для него стал чем-то абстрактным. Поэтому он никогда не обращал на него внимания.

Девочка громко плакала, зовя своих родителей, их образы формировались в красной ауре ребенка, звали ее в ответ и растворялись. Когда Пятый попытался протянуть руку ребенку, перед ним возник человекоподобный образ и схватил его за руку, отгибая и больно сжимая. Ему больно, невыносимо. Эта аура доставляет не ту типичную боль от воздействия на тело, нет. Она словно запускает свои красные нити под кожу, сквозь мышцы, добираясь до оголенных нервов и словно протыкает их сотней тонких иголок. Он не знает, с чем может сравнится эта боль. Он сжимает челюсти, на лбу от напряжения выступает вена, но он улыбается, сводя брови.

— Тебе сделали больно? Поэтому ты сейчас делаешь больно мне?

Пятый ненавидел себя за этот вопрос. Это ведь он виноват, что этому ребенку больно. Это он переоценил себя. Это он не пришел. И он же сейчас сломает ее жизнь, начав воспитывать в ней копию себя. Ведь это его новое задание. Но он блокировал в себе эти чувства. Ему в любом случае должно быть плевать. Он убил многих, убивал с особой жестокостью и ему было плевать. Так почему же, глядя на этого несчастного ребенка, его сердце пропускало удар? Почему он чувствовал себя последней тварью, слыша этот душераздирающий плач? Он — машина для убийств. А у машин не бывает чувств.

— Давай…давай назовем тебя Викс.