Мне снился сон…

Отчим умер внезапно, как это бывает от сердечного приступа. Быть директором огромного завода военного ведомства, даже если ты лёгкий и весёлый человек, – это очень тяжело…Лидия пережила Леонида всего на год: без него она как-то сразу состарилась, стала болеть… Но рождение внука Серёжи они дождались. А вот внучки – нет. Может быть поэтому дед Антон и объявился, узнав о рождении Виктории. Тори – как он сам назвал её…

– Надо же, Вика, – удивлялась Нина Антоновна, – вот стала тебе рассказывать и столько вспомнила, о чём, казалось, напрочь забыла! И ещё одно – он, мой отец и твой дед, – оставил нам на хранение свои ордена!

– Правда? Ты никогда мне не говорила, не показывала.

– Честное слово, я просто о них забыла! Ну, сначала ты маленькая была… Это он приезжал на твоё четырёхлетие, последний раз мы его тогда видели, вскоре он умер, а его жена сообщила мне об этом через месяц после похорон. Я и не ездила туда…

– А почему он не оставил награды там, в семье? – спросила Виктория. – Насколько я помню, у тебя есть брат, его сын?

– Да, отец как раз об этом мне сказал. Когда приехал, почти сразу протянул мне свёрток, упакованный в красную материю. «Здесь все мои награды, военные. Пусть будут у тебя». Я тоже тогда спросила, почему не у сына. Он пожал плечами: «Миша ещё мальчишка, мало ли… вдруг захочет продать… Здесь есть ценные награды, особенно один, иностранный орден, английский… А ты – моя старшая дочь. Сохрани, потом передашь внучке».

– Мне?

– Да, так и сказал, и взял тебя на руки. Не внуку, Серёже, а именно тебе. Любил тебя… Интересная ведь история, правда?

Виктории тоже было интересно. Раньше она знала только чистые факты: бабушка Лида была дважды замужем… Теперь же, с подробностями, эта история взволновала её. Прорисовывалась какая-то таинственная, а значит легендарная личность деда Антона. Он дал ей имя. Он назвал её Тори, он оставил ей свои ордена… Она ведь смутно помнила его. Дед Антон приезжал раз в году, к ней на день рождение. На год, на два, три и четыре. На её пятилетие не приехал – умер.

Захотелось узнать о нём побольше. Мама долго искала в разных шкафах и на полках – уже и не помнила, куда положила свёрток деда Антона. Нашла, и они вместе размотали плотную красную материю… Виктория никогда так близко не видела боевые награды, а уж тем более не держала в руках. Они были тяжеловатыми и приятно прохладными на ощупь, все ей очень нравились. Она взяла перламутрово-алую выпуклую звезду с изображением в середине бронзового солдата с ружьём.

– Орден «Красной звезды», – подсказала мама. – А это – Отечественной войны второй степени. А вот какой красивый! Орден Нахимова тоже второй степени. Я слышала, это один из высших орденов для морских офицеров.

Вика положила на ладонь тоже звезду, с пятью концами в виде алых сердечек, с серебристыми лучами между ними, с профилем адмирала Нахимова… Рука сама потянулась ещё к одной награде – медаль на георгиевской ленточке, которая в последние годы стала всем знакома, как символ Победы, с профилем Сталина и надписью «Наше дело правое. Мы победим». Ну да, это его знаменитые слова… И ещё: медаль «За оборону Советского Заполярья». Он, что, там воевал? Да, наверное сражался с фашистскими подводными лодками, потому что есть нагрудный знак «За боевое траление» – тоже красивый: овальный серебристый треугольник, в нём круг с синим морем и белым кораблём…

– Вот он, иностранный! – воскликнула мама. – Очень красивый. Только непонятно, как называется. И за что отец его получил…

Золотой крест, покрытый нежной эмалью, с золотой окантовкой… В центре, в обрамлении лаврового зелёного венка – корона на красной эмали. Наверное, английских королей. Виктория перевернула награду, посмотрела на обороте. Там тоже в лавровом венке, на красном фоне был изображён золотой красивый вензель. Прикреплён этот крест был за два кольца к золотой планке с тиснёными лаврами, внизу ленты. А сама лента – широкая красная полоса с двумя узкими синими по краям, вертикально. И сверху – тоже такая же планка…

– Возьмёшь себе? – спросила мама, бережно заворачивая награды в ту же материю.

– Возьму. Не беспокойся, сохраню.

Она унесла свёрток в свою комнату. Всё услышанное и увиденное пробудило в ней любопытство. Надо бы знать больше о жизни этого необычного, как теперь она почувствовала, человека – свого деда. Впрочем – она пожала плечами, – как? И тут же подумала об Игоре. Наверное, он любил бы её так же сильно, как Леонид Лидию. И брат Серёжа советовал… Но нет, её чувства отторгали эту мысль. И вообще – она уже всё для себя решила.

Глава 8

Беда обрушилась на семью сразу после новогодне-рождественских праздников. Банк, видимо, тоже не хотел портить людям настроение, дал отгулять, отвеселиться. Но в первый же рабочий день, с утра, в квартире Пичужиных прозвенел телефон…