Мне тебя надо

«Обязательно спрошу, если она мне еще раз попадется на глаза. А сейчас я спрашиваю у тебя».

«Я и сам хотел бы это знать. Мы с ней общались здесь, на Мамбе. Потом она сказала, что нам нужно встретиться вживую. И что она пришлет свой адрес и будет ждать меня. Удалила анкету, а потом с временной анкеты кинула тот самый адрес — на Вернадского. После этого она совсем исчезла из Сети. Временную анкету тоже удалила. Я приходил несколько раз по тому адресу, что она дала, но Тому ни разу не застал.

Тогда я начал оставлять записки. Теперь я понимаю, что она их не получила. В любом случае, я усек ситуацию и больше не буду писать вам записок. Но вы когда увидите Тому, просто передайте ей мои послания, если вас не затруднит».

Вежливый какой сделался, гад.

«В общем, Вадим, не думай, что я очень-то поверил твоим путаным объяснениям. Думаю, для общения с милицией тебе понадобится более вразумительная легенда. Имейте там в виду оба — и ты, и твоя девица, что, если это продолжится или если ко мне залезут в квартиру — я знаю, как вас найти».

Ни с того ни с сего Вадим перешел на «ты»: «Поверь, все, что я написал, — правда. Мне действительно нет до тебя никакого дела. Мне надо не тебя».

Прекрасно. Это можно было и не пояснять. То, что меня не надо, мне очевидно с самого рождения. Меня никогда не было надо, даже собственным родителям. По жизни всем в лучшем случае надо что-то от меня. На этот счет я не обольщаюсь.

На этом наша переписка с Вадимом закончилась.

Тему пока можно считать закрытой. По крайней мере, поток записок, не сомневаюсь, действительно остановится.

* * *

В Москве было слякотно. Снег выпадал, и его тут же соскабливали с тротуаров. Небо из последних сил тщилось накрыть землю белым, но Москва легко и небрежно сбрасывала с себя непрошеное. Город в это время года неприятен: зимних развлечений уже нет, а до летних еще, как минимум, полтора месяца. Самое запойное время: офисный планктон ровным слоем размазывается по кафе и кабакам, жрет и бухает, напивается и отъедается. Даже у нас в конторе по утрам то и дело можно было видеть пару-тройку припухших лиц. Меня тоже соблазняли бутылки с бухлом, выстроенные в огромные ряды в супермаркете. Но пока у меня хватало сил проходить мимо. Дальше, к рыбному и овощ ному отделам. Свое я выпил еще в Твери. Я не настолько глуп, чтобы искать спасение от бессмысленности в медленном самоубийстве при помощи стакана.

Я долго шел к этому состоянию — отсутствия желаний. Но теперь, когда я наконец его достиг и мне реально вообще ничего не хотелось — ни знакомств, ни привязанностей, ни вещей, ни впечатлений, ни приключений, ни чего бы то ни было, тешащего тщеславие, — я ощущал не покой, как того ожидал, а пустоту и бессмысленность.

Я возвращался домой после работы, смотрел что-нибудь на DVD, не особенно проникаясь увиденным, стоически выдерживал «полчаса ревности» на «Мамбе» от Олеси (она требовала от меня все новых и новых подтверждений и заверений о том, что мы с Леной — не любовники) и засыпал. Так продолжалось почти неделю после возвращения из Ебурга. Но потом произошло два события, хоть сколько-нибудь меня удививших и вырвавших из анабиоза.

Во-первых, позвонила мама. Между делом она поинтересовалась, собираюсь ли я на свадьбу к Таньке. «С чего это вдруг?» — «Ну как же? Разве она тебя не пригласила? Она тут заходила ко мне на прошлых выходных, взяла твой телефон. Зачем — не сказала, но, думаю, для того, чтобы позвонить тебе и пригласить на свадьбу». Мило. Неужели Танька действительно способна на такой глум? Сомневаюсь.

Вторым событием, задевшим меня, стало сообщение соседки Нины Алексеевны. Она доложила, что заметила подозрительную активность вокруг моей квартиры. «Денис, может, я сумасшедшая старуха, но мне кажется, что за тобою следят. Двое — парень и девушка. Они приходят в разное время и сидят либо на лавочке напротив подъезда, а когда замерзнут — на лестничной площадке на пролет выше». «Почему вы решили, что они следят именно за мной, а не за кем-то другим? На площадке четыре квартиры», — на всякий случай уточнил я, хотя сразу поверил, что следят именно за мной. «Вот именно! Я тоже вначале не могла понять, кто им понадобился. Но на днях я заметила, что эта девушка копалась в твоем почтовом ящике. Будь аккуратен. У нее были ключи».