Мне тебя обещали

- Это было просто, – сквозь слезы шепнула я. – Мы родственные души, помнишь?

- Конечно… Помню. Мне тебя обещали…

- Да!

- Эй, народ… Вы идете есть? Мне кажется, утка в духовке уже горит… - прокричала из кухни Даша. Андрей улыбнулся. Поднялся, опираясь на руку, и потянул меня за собой. И тут я увидела небольшой чемодан, аккуратно прислоненный к стенке.

- Хочешь, чтобы мы жили здесь?

- Временно. Я распродаю свою недвижимость, потому что… - Андрей запнулся, уже у самого входа в кухню.

- В тех стенах слишком много воспоминаний.

- Да…

- Что ж… тогда будем жить у меня. Даш, что скажешь? Приютим бездомного?

Я понимала, как для нее было важно, чтобы с её мнением тоже считались. И делала все, чтобы у Дашки и тени сомнений не возникало в этом.

- Приютим-приютим, - тихонько засмеялась девочка. И неожиданно совсем легонько меня приобняла. Я так расчувствовалась, что еще немного, и опять заплакала бы. Но, к счастью, зазвонил телефон, и я нашла способ переключиться.

- Это отец, - нахмурилась я и уже в трубку бросила: - Да, папа?

- Дай мне Севера.

- И тебе здравствуй!

- Здоровались уже… - буркнул отец в ответ. – Давай уж этого своего… Поговорить надо!

- Знаю я, что ты ему скажешь… - возмутилась я, ничуть не удивленная тем, что отец в курсе возвращения блудного зятя и  приготовившись, если понадобится, защищать его до конца. Но оказалось, что этого от меня и не требовалось. Андрей был из тех мужчин, кто предпочитал решать проблемы, а не бегать от них. Потому он забрал у меня телефон и встал из-за стола.

- Нет, ну ты видела? – обратилась я к Дашке, когда он, подмигнув, и вовсе вышел из комнаты. Та пожала тощими плечами и авторитетно заявила, что мужские разговоры не для женских ушей. Я вскочила, не доев утку. Заметалась по комнате. Может, я и не слышала разговора, но и без этого было понятно, что ничего хорошего Андрею отец не скажет. Как мать, я понимала его стремление меня защитить… А вот он многого не понимал. И мне очень не хотелось бы, чтобы в запале отец испортил отношения с моим будущим мужем. Тем более в этот вечер… Самый счастливый вечер из всех. Но когда Север вернулся, он мало походил на обиженного. Пожалуй, даже напротив. Он выглядел слишком довольным, как для человека, которого только-только пропесочили по всем фронтам.

- Все хорошо? – на всякий случай уточнила я, сжимая его ладонь. Млея от того, что в принципе могу его касаться.

- Угу. Более чем.

- Ты выглядишь страшно довольным. Как будто это не ты только что получил по шапке.

- Получил, - еще шире улыбнулся Север. - Но мне понравилось. Хороший мужик – мой тесть. И вообще… все, наконец, хорошо.

Эпилог

- Нет! Вы только посмотрите на это! – прошипела Майя, грозно уперев кулаки в бока, отчего полы на ее халатике чуть-чуть разошлись, и моему взгляду открылась глубокая ложбинка между ее налитыми грудями. Мысли окончательно поплыли, а ведь мне и без того было непросто собрать их в кучу… После выпитого.

- Не шуми, женщина… - гаркнул мой тесть, но потом, испортив весь эффект от сказанного, пошатнулся и, едва не упав, в последний момент уцепился за стенку.

- Я тебя зачем за ними отправила? А? Чтобы ты сам назюзюкался?

- Ну, не ругайся, хозяйка. Повод какой!

Майя перевела взгляд на Егорова, пожалуй, самого трезвого из нас всех, и, выходя из образа сварливой жены, улыбнулась.

- Поздравляю, Жора! Правда… Дай я тебя обниму.

Егоров на радостях схватил мою жену, оторвал от пола и, стиснув что есть сил в объятьях, замер на несколько секунд, покачиваясь из стороны в сторону.

- Э-э-эй! Ну-ка поставь, где взял… - возмутился я такому беспределу. Егоров смерил меня язвительным взглядом, хмыкнул, но все-таки выпустил Майю из своих ручищ.

- Двое! – гордо заметил он, ударяя себя в грудь кулаком. – Ма-а-аленькие, как котята. Я их сначала на руки боялся взять. Представляешь?

Эту песню я за сегодняшний вечер слышал уже в который раз и, наверное, не в последний. Я скосил взгляд на тестя, который, усевшись на банкетку, пытался стащить ботинки, и решил, что мне тоже не мешало бы разуться. Но сделать это стоя было непросто. Меня штормило и бросало из стороны в сторону.

- Пьянь!

- Так ведь повод какой, - обиженно повторил я недавние слова Егора.

- Двое! – еще раз качнул головой тот. - Учитесь, пока батька молодой. Два пятьсот и три килограмма.

- Подумаешь… Два пятьсот. У нас Женька пять родился! Вон, у Майи спроси, если мне не веришь.

Егоров нахмурился, видимо, пока не решив, как ему теперь жить с информацией, что кто-то другой побил его рекорды. На его лице отразился не абы какой мыслительный процесс.

- Зато у меня их сразу двое… - нашелся Жорка. – Девочка… и еще девочка. Девочки должны быть хрупкими и маленькими. Скажи, Борисыч?!

Мой тесть, чья девочка уже давно выросла и теперь смотрела на нас, кусая губы, чтобы не рассмеяться, качнул головой, соглашаясь. После встал и, раскачиваясь из стороны в сторону, молча побрел к гостевой комнате, в которой он любил оставаться, когда дела позволяли выбраться за город. Предатель.