Читаем Мне тебя подарили полностью

Мне тебя подарили

— Внимательно слушаю! — рявкнул в трубку, включив на громкую связь.

Не знаю, как насчёт появления в нём внимательности, но неприкрытая злость во взгляде и голосе точно сохранялась. Как и сохранилось моё праведное возмущение.

Это всё-таки мой телефон!

К тому же, ни одна из попыток вернуть себе собственность не увенчалась успехом. Пока на том конце связи хранили растерянное молчание, я — прыгала, подобно обезьянке в надежде дотянуться до гаджета, ведь двухметровый амбал — на то и двухметровый: руку повыше поднял, а мне без стремянки с ним в росте не сравниться.

— Я, видимо, номером ошибся, — почти пришёл в себя между тем Слава. — Извини… — не договорил.

— Не ошибся! — снова рявкнул португалец.

— А где тогда Вика? — окончательно растерялся абонент.

— Занята! Мной.

Радионов опять завис. На некоторое время.

— А ты кто такой вообще? — поинтересовался он хмуро, выдержал секундную паузу. — Ладно, без разницы. Передай, пусть перезвонит, когда освободится. Мой самолёт сел, пусть сообщит адрес отеля, в котором остановилась. Скоро буду.

Глава 14.3

Далее следовала череда матов на португальском. Их, к слову, Радионов уже не слышал. Отключился. А вот я не только слышала. Но и проникалась. Основательно. Тихонечко пятясь назад.

От греха подальше, так сказать!

Слишком уж звучно скрипнул зубами Габриэль, наряду с повторным хрустом его кулаков.

— Так вот почему ты не захотела с ним при мне разговаривать, — протянул зловеще, не менее зловеще прищурившись.

Шумно сглотнула. И ещё на парочку-другую шажков от него отступила. Впрочем, это не особо помогало в поисках возможного спасения. Я — отступала. Габриэль — наступал. Моих два шага — как его один. Никакой форы и преимущества. Ровно до тех пор, пока не вспомнила, что моей вины, в общем-то во всём этом и нет.

Остановилась. И почти собралась с духом, а также будущей речью в собственное оправдание и будущее примирение, как…

— Gabriel!

Знакомый женский голос раздался где-то за его спиной, на фоне остановившегося такси. Португалец замер. А Амелия показалась в поле моего зрения всего через пару секунд. И не просто показалась. Пялилась на меня и неслась к нам с таким видом, будто узрела армагеддон, и будет срочно спасать планету. Преимущественно, силой голоса. Ибо, стоило Перезу заметить присутствие супруги, как та продолжила вопить всё на том же португальском, ни черта мне не понятном.

— Дурдом какой-то… — всё, на что меня хватило.

Далее слова уже не требовались. У Амелии их нашлось такое множество, что на всех троих хватит. Вопила и вопила, никак не затыкалась. Подлетела, подобно фурии. Совершенно точно сбила бы меня с ног, если бы Габриэль вовремя не перехватил. Сперва перехватил, потом от меня подальше отодвинул. Не отпустил. Девица всё это время продолжала вопить, а ещё сопротивляться и снова и снова рваться ко мне поближе, подозреваю, дабы вцепиться мне в волосы. Неспроста же столь демонстративно скрючила пальцы, которые в моём направлении упорно тянула. Самое дебильное, в любой другой ситуации я бы с лёгкостью дала отпор, вовсе не стала прятаться за чужой спиной, но именно здесь и сейчас… оцепенела. Как никогда ярко ощущая, что банально не имею права ей отвечать. Просто потому, что совсем недавно сама была на её месте. И превосходно понимаю, каково ей. Всё-таки из нас двоих, официально тут жена — она. А не я. Я — та, с кем спутался её супруг. Как какая-нибудь… Лиля. Та, что разрушила чужую жизнь и быт. Влезла в чужую семью. Та, чьё существование само по себе ненавистно. Да, Габриэль заверил, что никакой семьи у них давно нет. Но кто знает, что тот же Слава вещал этой Лиле? То, что правдой он себя не особо обременял, ясно, как день.

Иначе почему Амелия здесь?!

А потому…

— Вы тут разберитесь между собой, наконец, — обронила я тихонько. — Не буду вам мешать. Пойду, — наклонилась, подобрав телефон, который выпал, когда Габриэль ловил свою жену.

— Никуда ты не пойдёшь! — противопоставил Перез.

Невольно усмехнулась.

— Да? И как же ты меня остановишь? — одарила красноречивым взглядом его руки, что до сих пор удерживали брыкающуюся и ругающуюся португалку.

Ответом послужили новые сдавленные ругательства. Как мужские, так и женские. Не стала акцентировать на них внимания.

— Спасибо. За сумку. И за кофе. И за булочки. Я правда была очень голодна. И не знаю, что бы я делала, если бы ты не вернул мне мои вещи и документы, — поблагодарила тихонько, прежде чем пойти к тому такси, в котором приехала Амелия.

Как бы не хотелось, ни разу не обернулась. Заняла место недавней пассажирки. На этот раз — буквально.