Мне тебя заказали

— До чего же я не люблю рано вставать, — зевнул Гнедой. — Даже ради таких мероприятий, как поездка в Штаты. Да, господа, через полтора часа я буду сидеть в «Боинге», уносящем меня в славный город Нью-Йорк… Но целых десять часов полёта, такая скука… И у меня радикулит… Я вас сейчас повеселю, господа, чтобы вы не заснули в такую рань. Привыкли, понимаете, дрыхнуть до десяти, разбаловал вас добрый Евгений Петрович… Так вот… Помнится, очень давно одна любопытная экзальтированная дамочка жаловалась мне на радикулит. И я пообещал ей, что завтра же вылечу её… Она, дурочка, поверила и приехала ко мне, я жил тогда на Арбате в шикарном пентхаузе. Она раздевается, ложится животом на постель, думая, что её начнут массажировать. Я ведь выдал себя за костоправа… И тут из соседней комнаты выскакивают трое крепких совершенно голых мужиков и начинают…

Эти слова стали последними в жизни Гнедого. Его телохранители так никогда и не узнали, что же начали делать с экзальтированной дамочкой трое голых мужиков. Подпустив лимузин на расстояние в сто метров до себя, Алексей Кондратьев нажал кнопку пульта. Оглушительный взрыв потряс окрестности. Шикарный «Мерседес» загорелся. Красивое было зрелище — пустынная утренняя опушка леса и горящий ярким пламенем факел… Последнее, что испытал в этой жизни Гнедой, — мгновенное ощущение всепоглощающей жуткой боли…

Сжав зубы, Алексей смотрел на это зрелище. Глаза его горели. Он испытывал чувство колоссального наслаждения от содеянного.

Выждав некоторое время, он завёл машину и подъехал к обгоревшему «Мерседесу». Спокойно вышел, внимательно поглядел на то, что осталось от машины и её пассажиров. Он знал, что Гнедой всегда сидит на заднем сиденье с левой стороны. Да и так было ясно, кто есть кто… Обгорелая крупная голова, золотой «Ролекс» на обугленной руке, предсмертный страшный оскал. На передних сиденьях и рядом с Гнедым застыли трупы его телохранителей и шофёра.

Алексей открыл дверцу машины, вытащил оттуда тяжеленный труп своего врага и подтащил его к своей машине. Открыл багажник и с огромным трудом, весь перепачкавшись, засунул его туда.

— Все, поехали в последний путь, братан, — шепнул он и тронул машину с места. — Отгулял ты своё…

Теперь путь его лежал к другой фазенде, находящейся в двадцати километрах отсюда. Там обитал другой его доброжелатель…

Алексей знал, что управляющий казино сегодня приедет на работу не раньше двенадцати, было известно, что и он, и его шофёр-телохранитель появились дома под утро и спят без задних ног. Накануне Лычкин был в гостях у Гнедого и в присутствии очаровательной «Лерочки» упоминал и о своём образе жизни, и о своих планах на ближайшие дни. Знал Алексей и то, что Лариса в настоящее время находится в московской квартире на Ленинградском проспекте. А Лычкину от казино до дачи было ближе, чем до квартиры, ибо находилось оно в Крылатском. Знал он и то, что собак у Лычкина нет, поскольку он их с детства терпеть не мог. На двадцать минут Гнедого по каким-то вопросам отозвали телохранители, и Лычкин остался наедине с очаровательной шатенкой, которая сумела его разговорить и соблазнить. Михаил стал лелеять надежды, что она как-нибудь, в отсутствие Ларисы и шофёра-телохранителя, стучавшего на него Гнедому, посетит его особняк. Очень уж хотелось Михаилу наставить рога похотливому Гнедому… Вот он и выложил красавице все и о собаках, и о Ларисе, и о телохранителе, которого из пушки невозможно было разбудить. Как и его самого…

Нина позвонила Даше и защебетала:

— У Женечки такие хорошие знакомые, такие интересные люди… Денег у них куры не клюют… Один очень интересный человек — управляющий казино… Я все хочу разузнать — сколько баксов он имеет за ночь, но никак не получается… У него неподалёку дача и шикарная квартира в Москве… Там живёт его жена, а на даче он только с телохранителем. Я думаю, он бы тебе понравился… Давай я тебя с ним познакомлю… Они всю ночь в казино, приезжают домой под утро и дрыхнут до двенадцати дня… Такие люди… Обалдеть… У Евгения Петровича несколько собак, такие страшные, а у управляющего казино их вовсе нет… Он их терпеть не может… У Евгения Петровича «шестисотый» «Мерседес» стального цвета, а у того «Вольво-940» примерно такого же… Они такие крутые, обалдеть… Им и сигнализации на машины не надо ставить, их и так все боятся…

Говорить она могла почти безбоязненно, поначалу телохранители подслушивали разговор, в котором Даша честила Гнедого по-чёрному, а потом, решив, что имеют дело с обычной дорогой и глупой шлюхой, слушать перестали. А информацию Кондратьев получил исчерпывающую…

…Так, вот он, особняк управляющего казино Михаила Гавриловича Лычкина… Ключ от его ворот был изготовлен заранее. От той же Нины Алексей знал, что системы видеообзора у Лычкина нет, не дорос ещё до такого…