Мнимая любовь (СИ)

Резкий стук в дверь прервал воспоминания, и Кристина, улыбнувшись, крикнула:

— Войдите!

Она рассчитывала увидеть Матвея, но в комнату вошла мама. Жанна Геннадьевна выглядела обеспокоенной и взволнованной. В руках она несла ее фирменный пирог с яблочным вареньем.

— Дочка, ну как ты здесь?

Кристина отвернулась к стене и промолчала. Она злилась на мать. Очень сильно. Разве можно так просто отказаться от дочери? Разве можно? Неужели она никогда не любила Кристину? Почему так просто отдала ее такому ужасному человеку?

Словно прочитав ее мысли, Жанна Геннадьевна ласково заговорила снова:

— Я очень люблю тебя, деточка. Но таковы правила. Ты смиришься с этим, поверь мне. Однажды и я смирилась. Я выбрала для тебя лучший вариант.

— Лучший вариант? Мама, ты в своём уме?! Ты знаешь, что он за человек? Ты хоть знаешь, что он сделал с…

Кристина прервала себя на полуслове. Почему-то она чувствовала, что не может сказать матери о Максиме. Ей это знать ни к чему.

— С кем? — Жанна Геннадьевна убрала прядь волос с лица Кристины, но та резко отстранилась, поднявшись с кровати.

— С тобой? Он что-то сделал с тобой? Скажи мне! — продолжала наседать Жанна Геннадьевна.

— Ничего, — опустошенно ответила Кристина, — ничего. Я в порядке, мама.

Жанна Геннадьевна заметно приободрилась. Кристина готова была закатить глаза и протянуть, как часто бывало раньше:

— Ну, серье-е-езно?

«Разве не понятно, что это не так? Или в этом мире все отношения держатся на сплошном притворстве?».

— Ну, хорошо, — выдохнула Жанна Геннадьевна, — я принесла тебе кое-что.

Женщина поставила на кровать картонную коробку.

— Некоторые твои вещи… Думаю, пригодятся.

— Спасибо, мама, — сухо сказала Кристина, даже не взглянув на то, что внутри.

Жанна Геннадьевна кивнула. Они ещё немного посидели, затем женщина ушла. Кристина снова завалилась в кровать, не переставая думать о Максиме.

Через час Матвей принёс ей завтрак. И девушка решила рассказать ему о своей беде.

— Максим? — переспросил он задумчиво.

— Максим Денисин, — закивала головой Кристина, — не слышал ничего о нем от отца?

Матвей тряхнул головой.

— Нет, не слышал. Мы с отцом редко разговариваем по душам… А кто он? Твой парень?

Кристина резко подняла глаза и успела заметить искорки ревности в глазах Матвея, хоть он и попытался это скрыть.

— Нет, — быстро ответила она, — все не так. Просто он много помогал мне. Мой хороший друг. И… Ты не мог бы аккуратно узнать у Марата про него?

Кристина предусмотрительно не стала рассказывать Матвею об отношениях между ней и Максимом. Разве он станет помогать, если узнаёт правду? С чего бы это? Притворство так притворство! Почему бы не попробовать хоть раз поиграть по правилам?..

— А почему отец должен про него что-то знать? — не понял Матвей, и Кристина поджала губы.

Этот момент она не учла. Придётся рассказывать о выстреле. Какой будет его реакция, когда он узнаёт, какой на самом деле человек его отец?..

И Кристина рассказала. И про то, как они с ним прятались на дереве. И про то, как безжалостно Марат достал пистолет и выстрелил. И про то, как она до сих пор не знает, жив ли Максим.

Матвей молчал. Он напряжённо уставился в стену, не говоря ни слова.

— Наверное, мне не стоило тебе рассказывать, — спустя несколько минут тихо сказала девушка, — я не хотела вот так объявлять тебе об истинной сути твоего отца.

— Я все знаю.

— Что?

— Я все знаю о своём отце. Ты меня нисколько не удивила. Я поговорю с ним.

Матвей резко встал с кровати и вышел вон. Вчерашней прогулки как будто не было. Он снова был бесчувственным и холодным. Кристина грустно смотрела на дверь, за которую он только что вышел. Ей было жаль его, очень жаль. Но беспокоиться сейчас стоило о себе. И о Максиме.

«Поможет ли он мне? — гадала девушка, снова заглядывая в гардероб. — Поможет! Я сделаю все, чтобы помог!».

***

Костяшки пальцев мужчины побелели. Он крепко сжал руку в кулак и застыл перед дверью с желанием постучать. Но что-то внутри сопротивлялось. То, что он мог услышать в этой комнате, могло изменить все…

Однако он все-таки постучал. Своим обычным предупредительным стуком: два долгих удара, затем быстрый.

— Входи, сын.

Скрипучий голос Марата сообщил Матвею о том, что отец только что проснулся. Молодой мужчина открыл дверь и бесшумно вошёл. Марат действительно лежал в кровати и читал газету. Он приспустил на нос небольшие очки для чтения и впился маленькими глазками в лицо сына, точно пронырливый клещ.

— Что привело тебя сюда, сын?

— Хотел немного побеседовать. Давно мы этого не делали.