Много денег из ничего

– Да, без тебя я бы ее в жизни не нашла! – призналась Лола. Но мальчишки уже и след простыл.

Как и следовало ожидать, квартира номер семнадцать была коммунальной, и на двери красовалась целая коллекция разнокалиберных звонков и пояснительных табличек к ним.

«А. Я. Карагандопуло», – прочитала Лола на самой верхней табличке, привстав на цыпочки. Вслед за этой изысканной фамилией следовала простенькая надпись фиолетовой шариковой ручкой: «Обмылковы». Ниже Обмылковых красовался изящный росчерк на прямоугольнике глянцевого розового картона: «Л. Ю. Ситечкина». Еще ниже тяжелой церковнославянской вязью было написано: «Ф. Крестовоздвиженская». Дальше был полуоторванный клочок бумаги, надпись на котором не поддавалась расшифровке, как египетские иероглифы до появления Шамполиона, и только в самом низу нашлась скромная табличка с лаконичной надписью: «Н. Ратникова».

Лола нажала на кнопку соответствующего звонка и чуть не свалилась от неожиданности: за дверью раздался такой оглушительный трезвон, что его вполне можно было использовать в процессе реанимации, от такого звона проснулся бы и мертвый.

Едва звон затих, из-за двери послышались раздраженные голоса:

– Надька, зараза, сколько раз тебе говорили – поменяй звонок!

– Сволочи, совесть имейте – я же с ночной смены!

– Кого там черти принесли – щас поубиваю!

Вслед за последним многообещающим заявлением загремели запоры, дверь широко распахнулась, и на пороге появился лысый мужик неопределенного возраста в длинных, до колен, сатиновых цветастых трусах и грязной майке, из которой выглядывала волосатая грудь.

– Полундра! – заорал мужик, распространяя запах застарелого перегара. – Немедленно сообщай свое фамилие!

– Это еще зачем? – осторожно осведомилась Лола, отодвигаясь на безопасное расстояние.

– Затем, чтобы в морге неопознанной не валяться! – гаркнул незнакомец. – У меня с утра в мозгах натуральный аквапарк, а ты тут названиваешь! Так что теперь у меня на тебя душа горит и такая классовая ненависть, что если я тебе не оторву башку, то непременно от этой ненависти лопну!

– Знаешь, дядя, я к Надьке пришла, а до твоих ушибленных чувств мне нет никакого дела! – сообщила Лола, вполне осознав ситуацию.

До судьбоносной встречи с Маркизом она зарабатывала на жизнь мелким мошенничеством и нагляделась за это время на таких персонажей, по сравнению с которыми этот тип в сатиновых трусах был ангелом во плоти и кандидатом в духовную семинарию. Для большей доходчивости она прибавила небольшую порцию мата. Дядька уважительно хрюкнул, но все же попытался заехать в Лолину физиономию волосатым кулаком. Девушка посторонилась, кулак пролетел мимо цели, и его обладатель потерял свое и без того неустойчивое равновесие. Лола пнула его в зад, и страдалец с грохотом покатился по ступеням.

В квартире, по-видимому, наблюдали за развитием событий, потому что из прихожей тут же послышались комментарии:

– Давно пора Кузьмичу рыло начистить!

– Хоть бы он, пьянь хроническая, в Обводный канал свалился!

– Да имейте же совесть, сволочи, – мне сегодня опять в ночную смену идти!

Лола оглянулась на поверженного противника, убедилась, что он подает признаки жизни, и вошла в квартиру.

Прихожая, тускло освещенная двадцативаттной лампочкой, была заставлена каким-то старьем, которому давно пора было отправляться на свалку. Стулья на трех ногах, тумбочки без дверок, ломаные книжные полки занимали все свободное пространство. Между этими завалами виднелись жители квартиры, с интересом следившие за незваной гостьей.

– Ты Кузьмича, часом, насмерть-то не зашибла? – поинтересовалась крошечная сгорбленная старушка в белом ситцевом платочке, по всей видимости, Ф. Крестовоздвиженская.

– А хоть бы и насмерть, – отозвалась сильно потертая жизнью женщина, которой удивительно подошла бы фамилия Обмылкова.

Из-за полузакрытой двери донесся страдальческий бас:

– Ну имейте же совесть – я вторую неделю в ночную смену работаю!

– В ночную! – передразнила потертая женщина. – Известное дело, в ночную, если ты по ночам машины обчищаешь! Где колеса снимешь, где зеркала, а где и магнитолу оставят, на твое счастье!

– Надька! – окликнула Лола. – Ты дома?

– Вон ее комната, там твоя Надька. – Старушка указала на дверь в глубине коридора. – Она теперь вовсе почти не выходит!

Лола под взглядами местных жителей пересекла прихожую и вошла в комнату Нади Ратниковой.

Здесь царил едва ли не такой же ужасающий беспорядок, как в прихожей. Поношенные кофточки и юбки висели вперемешку на стульях, тут же валялось несвежее белье. Хозяйка комнаты лежала на разобранном диване, лицом к стене да еще с головой укрывшись одеялом. Услышав Лолины шаги, она пошевелилась и проговорила:

– Чего надо?

– Надька, ты чего – болеешь? Это я, Ольга! Еле тебя нашла!

– А чего искала-то? – Надя не сделала даже попытки повернуться к подруге. – Чего тебе от меня надо?

– Ну, вообще повидаться хотела… потом, ты мне про косметику какую-то говорила, так я хотела…