Много хочешь – много получишь. Как реализоваться в любви и бизнесе через контакт с собой

В монографии «Психологическая сепарация: подходы, проблемы, механизмы» доктор психологических наук, профессор Наталья Харламенкова указывает: «По мере того, как растет уровень сепарации, человек приобретает более полное представление о себе и о других, становится независимым, автономным, самостоятельным, уверенным в себе, учится принимать и поддерживать себя; изменяются мотивы его поведения и степень их адекватности общественным потребностям».

Тогда я так хотела заслужить одобрение мамы, что тренировалась изо всех сил и перегнала своего партнера по уровню. Так часто происходит в бальных танцах, и в таком случае обычно ищут того, кто подойдет тебе по уровню.

На тот момент я часто слышала об одном мальчике из латиноамериканских танцев, который везде выступал и занимал призовые места. Люди говорили мне, что мы с ним идеально подошли бы друг другу и стали чемпионами. Глядя на него, я понимала, что мы действительно можем стать звездной парой – настолько были похожи кипучей энергетикой и экспрессией. Мысленно я уже видела себя в паре только с ним и представляла кубки и золотые медали, но заранее понимала, что финансово моя семья не потянет эту историю. Мои опасения подтвердились…

Какое-то время мы с партнером еще выступали, но смысла в этом уже не было, как и развития. Мне было шесть, и я чувствовала себя беспомощной. Я увидела финансовую стену, которая выросла между мной и мечтой о больших соревнованиях, с которой я не могла ничего сделать.

Как я относилась к деньгам

Когда мне было 12, у меня был бессменный образ, совсем не характерный для этого возраста. Я носила приталенные белые рубашки, джинсы в обтяжку и белые сапоги на каблуке. Волосы собирала в аккуратный пучок. Мне хотелось выглядеть сексуально, чтобы все мальчики смотрели на меня, когда выхожу к доске. Никто из одноклассниц больше так не одевался. Реакция была разная: одни закатывали глаза, другие смотрели с интересом, но равнодушным не оставался никто. Мне это нравилось.

В то время я много ездила на школьные олимпиады: по математике и программированию сайтов.

Перед одной из них я жутко волновалась.

– Сейчас я выйду на сцену, споткнусь и упаду, – твердил мозг. – А вдруг я взяла не ту презентацию? А что, если сейчас все зависнет? Не видно ли, что я вся растрепанная?

– Все будет хорошо, – возражала интуиция. – У меня есть все, чтобы произвести впечатление на слушателей.

Несмотря на неуверенность в себе, в тот день я впервые испытала это чувство: пока еще невесомое, едва уловимое, покалывающее кончики пальцев. Мне понравилось быть в центре внимания целой аудитории.

Такое произошло со мной впервые. Раньше я не представляла, кем могу быть. Я не просто не умела мечтать – даже не понимала, что такое мечты. Сначала озвучивала родителям свое желание, и они говорили «нет». Потом стала наблюдать за другими детьми: они что-то просили и получали это. Я попробовала делать, как они, – вдруг до этого просила неправильно? Но ничего не изменилось. Я все реже озвучивала свои желания, чтобы не вызывать негативной реакции родителей. А потом они перестали возникать в голове.

Наши желания отражают то, что мы хотим материализовать. Мозг решает, что бесполезно продолжать генерировать мысли, связанные с желанием, если оно не реализуется. Ведь его, как передатчика сигналов тела и интуитивных ощущений, не услышали, не поняли – как если бы иностранцу объясняли дорогу на русском языке, а тот впервые слышал русскую речь.

И тогда мозг перерабатывает поступающие сведения, совершая подмену:

– Давай побольше поработаем, чтобы я не ощущал себя бесполезным, потому что не могу перевести данные на понятный тебе язык.