Много шума и... ничего

— Ничего я не вижу, — сварливо буркнул майор. — Нам только что позвонили из областной больницы и сказали, что у них уже третий день лежит больной, точь-в-точь похожий на того, что показывали в «Новостях». Как вы это объясните?

Судя по отвисшей челюсти, Серега с ответом затруднялся.

— А тот больной, он с головой? — вылез с вопросом Вася. — То есть я хотел спросить, почему они сомневаются, что это тот самый человек, что в «Новостях».

— Потому что он немного не в себе, — сердито пояснил майор. — Попал в больницу таинственным образом. Кто-то подкинул им его в бессознательном состоянии. Вот он и лежит без памяти уже две недели, если не больше. То есть очнуться-то он очнулся, но ничего не помнит. Документов при нем не было и вообще ничего, что позволило бы установить его личность. Вот в больнице и решили подождать, может, память к нему вернется и он вспомнит, как его зовут и кто он. Они клянутся, что как две капли воды похож на человека с фотографии.

— Значит, Ленька жив? — тупо переспросил Серега. — А тогда что же это?

И он положил таинственную голову прямо на обеденный стол. Хозяин дома посерел лицом, но ничего не сказал, так как майор в это время разворачивал сверток.

— Это муляж, — с облегчением констатировал он, поднимаясь от стола. — Голова ненастоящая.

Папаша Даниила шумно выдохнул и снова потянулся к мобильнику.

— Найди мне этого мерзавца любой ценой, — прорычал он в трубку. — У меня есть к нему пара вопросов.

Отключив мобильник, он обратился к присутствовавшим:

— Надеюсь, теперь меня оставят в покое? Раз в моем доме никакого преступления не совершено, то я попрошу всех посторонних покинуть его. Голову попрошу оставить здесь.

* * *

Лысый с Суренычем, не найдя своего врага у него дома, пригорюнившись, заливали в баре свое горе. Неожиданно затрещал мобильник.

— Хозяин вызывает, — сообщил приободрившийся Лысый. — Хоть одной заботой меньше. Может, заберет своего сыночка из нашего с Витькой бизнеса. Все равно у него теперь уже новая идея созрела. Ну, я побежал!

К дому Даниила Лысый летел словно на крыльях, даже отсутствие машины не слишком его волновало. Первое, что он увидел, ворвавшись в дом, была отрубленная голова на столе. Лысый вытаращил глаза. Голова была ему знакома. Именно за обладателем этой головы они с Суренычем сегодня весь день рыскали. Шок от этого зрелища был настолько силен, что Лысый, судорожно всхлипнув, грохнулся в обморок. Так его и нашел папаша Даниила.

— Что развалился? — сварливо проговорил он. — Не бойся, наверняка это очередная выдумка моего сыночка. Решил порадовать меня сюрпризом. Не понимаю только, куда смотрела Афина и куда смотрели вы с Витьком. Я же на вас оставлял свое чадо. Конечно, я понимаю, что справиться с ним нелегко, но хотя бы от таких сюрпризов вы бы меня избавили.

Что ты таращишься, она неживая! Из воска сделана!

— А где живая? — через силу выдавил из себя Лысый. — Я ее целый день ищу.

— В областной больнице. А зачем тебе? — поинтересовался папаша Даниила, но… Лысый словно растворился в воздухе.

Однако у папаши не было времени поразмышлять над странностями поведения своих знакомых, потому что в это время он увидел, что к дому спешит его дорогой сыночек. Он был не один, с ним была девушка. Это было что-то новенькое. Обычно Даниил своих девушек прятал от папаши, чтобы отцу не дай бог не пришло в голову связать его с одной из них узами брака. В другое время Меченый бы порадовался, но сейчас он собирался провести серьезную беседу, а девушка могла только помешать. Но, к счастью, девушка осталась на улице рядом с двумя мальчишками.

— Сын! — сурово произнес Меченый. — Что это я нахожу в нашем доме по приезде? Наш холодильник ведь не предназначен для хранения подобных вещей.

— А что мне было делать? — стал оправдываться Даниил. — Жара последние дни стоит страшная, я боялся, что черты лица поплывут. Тебя все равно дома не было, вот я и спрятал ее в холод.

— А ты не мог сообразить, что ее могут принять за настоящую?

— Честно говоря, только сегодня после истерики Афины я это сообразил. Но ведь я никак не предполагал, что ты вернешься уже сегодня. Она толковала про завтрашний день. А к завтрашнему дню я бы голову убрал. У меня уже и помещение приготовлено под музей.

— А чего это тебя потянуло в искусство? — поинтересовался отец. — И при чем тут голова этого старого бандита?

— Так это же экспонат, — пояснил ему Даниил, и Меченый почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.

— И много у тебя подобных экспонатов? — поинтересовался он.

— Почти сотня, — с гордостью поведал ему отпрыск. — Все воры в законе, все авторитеты, с которыми ты меня знакомил, и десяток особо крупных мокрушников.

— Ты их всех вылепил? — слабым голосом спросил Меченый. — Как ты сумел? И как у тебя рука поднялась? Ведь я тебя с ними совсем не для этого знакомил.

Я бы и не смог, — с сожалением признал сынок. — Меня же не учили. Зато я умею фотографировать, а сделать по фотографии скульптуру, это может любой мастер.