Много шума из косметички

– Все! – строго ответила старушка. – Я, к вашему сведению, пятьдесят лет в этом городе такси водила, безо всяких этих новомодных навигаторов! И нечего мне хамить, я в своей жизни хамства побольше вашего видела! Нет такой Стрелецкой улицы! Елецкая – есть, а Стрелецкой – нету!.. – и заслуженная таксистка гордо удалилась, напоследок окинув Федора неодобрительным взглядом.

А Федор удивленно зашевелил губами:

– Елецкая! Ну да, как же я забыл?

Та водка, которую они пили с Гришкой Будылем, была от природы действительно «Стрелецкой», но три первые буквы на бутылках кто-то замазал чернилами, и она превратилась в «Елецкую». И название улицы в Веркином паспорте тоже было Елецкая! Теперь это название четко проступило перед глазами Федора…

Федор оживился и вернулся на стоянку маршрутных такси.

Через двадцать минут он уже подходил к дому номер четырнадцать по Елецкой улице.

Здесь его ждало неожиданное препятствие.

Дверь подъезда была заперта, и возле нее красовался щиток с номерами квартир. Некоторое время подумав, Федор все же решился и нажал на кнопку с цифрой девять.

В двери что-то загудело, и недовольный женский голос осведомился:

– Это кто?

– Это ты, Верка? – спросил Федор несколько неуверенно. – Ты, это, открывай!

– Гражданин, вы что хулиганите? – донеслось из динамика.

– Говорю, открывай! – повторил Федор, постепенно накаляясь при воспоминании об украденных деньгах. – Я, это, за деньгами приехал!

На этот раз вместо женского раздался мужской голос:

– А ну, кончай хулиганить, а то сейчас полицию вызову! Ишь, выдумал, деньги ему подавай!

Мужской голос и упоминание полиции несколько отрезвили Федора, и он спросил без прежней уверенности:

– А Вера дома?

– Какая еще Вера! – рявкнул динамик. – Нет здесь никакой Веры! Говорят тебе, вали отсюда, пока цел!

Федор шагнул в сторону, почесал в затылке и задумчиво огляделся.

Тут рядом с ним как из-под земли возник смуглый черноглазый дворник, вооруженный метлой.

– Ты это, слючайно, к кому пришел, увяжаемый? – спросил дворник вполголоса. – Ты это чего тут, увяжаемый, слючайно разнюхиваешь? Тут, увяжаемый, посторонний ходить нэльзя!

– Да я не посторонний, – отмахнулся Федор от гастарбайтера. – Я бабу свою ищу, Верку! Которая из девятой квартиры! Потому как она мне деньги должна! А они говорят – нет ее здесь…

– Верку? Из девятой квартиры? – переспросил дворник. – Дэньги? Пойдем со мной, увяжаемый, у мэня комната есть, я тэбе чай дам, ты у мэня посидишь, чай попьешь, ты устал, далеко ехал…

– Да чего я буду твой чай пить? – отмахнулся Федор. – Некогда мне! У меня дела!

– Ты подожди свои дела, увяжаемый, попей пока чай, а я узнавать буду, где тэперь Вера!

– Что? – Федор уставился на дворника. – Так ты что – знаешь что-то насчет Верки?

– Как нэ знать? – заторопился гастарбайтер. – Непременно знать! Она раньше здэсь жил, а потом переехал… я один человек звонить буду, новый адрес узнавать буду!

Он подхватил Федора за локоть и ненавязчиво подталкивал к открытой двери дворницкой. Впрочем, Федор не очень сопротивлялся – у него появилась надежда найти беглянку…

Дворник усадил Федора за стол, поставил перед ним большую чашку, расписанную яркими восточными узорами, налил в нее жидкого бесцветного чая и куда-то удалился, велев Федору ждать.

Федор без удовольствия пригубил чай и отставил чашку – бурда была редкостная. Из-за тонкой стенки доносился приглушенный голос дворника:

– Да, я… да, насчет той женщина из дэвятой квартира… да, он насчет дэньги говорил…

Через минуту дворник вернулся, потирая руки:

– Сэйчас чэловек придет, который про твоя Вера знает!

– Зачем мне какой-то человек? – насторожился Федор. – Ты мне Веркин адрес обещал сказать!

– Сэйчас, сэйчас, – успокаивал его дворник, – сэйчас будет адрес! А ты что чай не пьешь? Надо чай пить, здоровый будэшь.

– Это разве чай? – поморщился Федор. – Ни вкуса, ни цвета, ни запаха.

– Хороший чай, зеленый чай! – заверил его дворник. – Мне из Таджикистан привозят.

Федор хотел ему что-то ответить, но в это мгновение дверь дворницкой распахнулась, и в нее ввалились трое мужчин в одинаковых черных костюмах.

– Этот? – коротко спросил старший из них дворника. Тот молча кивнул и немедленно испарился.

Люди в черном окружили Федора, старший уставился ему прямо в глаза холодным пронзительным взглядом.

– Где деньги? – спросил он его таким мягким, таким душевным голосом, что у Федора от страха волосы встали дыбом.

– Не… не знаю, о чем вы говорите, – забормотал он. – Ни о каких таких деньгах не знаю, ни про какие такие деньги…

Старший переглянулся с одним из своих спутников и проговорил наставительно, как учитель на уроке:

– Помнишь, Гена, я тебе говорил, как определить, когда человек врет? Вот сейчас ты видишь классический пример! У него расширились зрачки, поднялись углы губ, глаза забегали…

– Николай Иванович! – Гена шагнул вперед, массируя кулаки. – Можно я с ним поработаю?

Не дожидаясь разрешения, он резко выдохнул и с размаху ударил Федора кулаком в нос. Там что-то хрустнуло, брызнула кровь.

– Подожди, Гена! – Старший чуть заметно поморщился. – Горячишься, горячишься! Спокойнее нужно, изящнее.