Многогранная ложь (СИ)

— Ого, уже поздно! Может потихоньку будем ложиться? Мне завтра на подработку, — крикнул Джин из гостиной, и я с облегчением выдохнула. Может хоть так нам удастся поговорить?

— Да, хорошо. Я переоденусь, умоюсь и приду к тебе.

Атмосфера внутри квартиры ощущалось напряжённой. Чувствовал ли тоже самое Джин или же только я? Всё казалось чужим, непривычным. Именно в этот момент мне захотелось сбежать в секретный домик, где мы болтали с Лисой, где я провела детство. Совершенно одной. Побыть наедине с собой, постараться распустить паутину лжи, не порвав её, ведь любой надрыв означал боль других. Боль Джина. Переодевшись в пижаму и почистив зубы, я вышла из ванны, щёлкнула выключателем и направилась в спальню своего парня. Двуспальная кровать находилась прямо посередине комнаты, и, раскинувшись на кровати звёздочкой, Сокджин занял большую её часть. Он даже не переоделся. Просто лежал с выключенным светом. Заметив моё присутствие, Джин лениво постучал по матрасу, призывая присоединиться к нему, и я заняла место рядом. Мы сохраняли полную тишину, устремив взгляды в потолок, на котором вытянутым треугольником отражался свет луны. Мы любили поболтать, обсудить насущные дела, поделиться ближайшими планами и просто обсудить фильм или сериал, но сейчас мне не хотелось тревожить Джина. Я предполагала, что он что-то обдумывает, ведь наблюдать тихого Кима было явлением редким.

— Как думаешь, по мнению твоих родителей я недостаточно хорош, чтобы быть рядом с тобой? Я долго размышлял об этом и никак не могу найти ответа что сделал не так, — Джин вздохнул и замолчал на время, но я чувствовала, что он не до конца высказался. — Может стоило проявить больше инициативы и познакомиться раньше? Уделять больше внимания? Что? Что не так, Джинхо? Это меня беспокоит, но не так сильно… Как Хосок. Почему он?

Почувствовав удар по матрасу, я вздрогнула. Джин не повернулся, не сменил позы, просто замолчал.

— Я… Я не знаю почему, честно. Я бы очень хотела поговорить с отцом, узнать причину, но не было времени.

— Правда? Даже на телефонный звонок?

— Такие вопросы не обсуждаются по телефону.

— Верно, — мучительно выдохнул Джин. — Ты его любишь?

Я была ошарашена таким вопросом и даже не сразу поняла о ком идёт речь.

— Что? Кого?

— Хосока.

От удивления я поднялась, упираясь локтями в кровать, и посмотрела на Сокджина. Он лежал совершенно неподвижно, просто смотрел в потолок, ожидая ответа. Он был подавлен.

— Джин, ты что такое несёшь? Я знаю Хосока с самого детства, да, я люблю его, как близкого человека, как брата, не больше. Он мой самый лучший друг, моя поддержка и опора.

— А я… Я не твоя поддержка и опора? — без улыбки вопросил Джин. Я опустилась обратно на кровать и задумалась. Да, я могла обратиться к Джину с тяжелыми вопросами, но не со всеми. Хосоку я раскрывалась больше. Он знал намного больше, но эта связь образовывалась годами, да и как оказалось односторонняя.

— Конечно, Джин. — отчасти это было правдой… В определённых ситуациях.

— Ты любишь меня?

Я обезоружено пошарила взглядом по потолку. Мне тяжело давались эти слова, я ещё ни разу не произносила их в отношении парня. Не хотела раскидываться, ценила, берегла их. Любила ли я Джина? И вот я опять вернулась к этому вопросу.

— Мне очень хорошо с тобой, ты мне очень нравишься. — не удержавшись, будто в доказательство своих слов я придвинулась ближе и обняла парня. — Джин, пожалуйста, не воспринимай эту ситуацию так близко, я всё выясню и обязательно объяснюсь. Ты мне очень важен. Очень. Не это ли самое главное? — наконец-то Сокджин пошевелился, видимо, мои слова смогли хоть как-то повлиять, он повернулся на бок и притянул меня ближе.

— Люблю тебя, — пошептал Джин и аккуратно коснулся моих губ своими. Будто боялся спугнуть. Проверял, последует ли отказ и насколько сильна трещина между нами после ссоры.