Многогранник страсти

Карина чуть ли не бегом припустила в женский домик. Наступила ночь, а она до сих пор была в футболке, у нее уже зуб на зуб не попадал, тем более что там, в хижине, было натоплено и жарко, и на улицу она вышла в легкой испарине.

Карина сменила сланцы на кроссовки, поменяла футболку на топ, поверх которого натянула свитер, а шорты на джинсы. Вот так гораздо лучше! Хотя зубы все еще постукивают.

Девушка вернулась к жарко пылающему костру. Веселье продолжалось полным ходом, большая часть народу к тому моменту, когда Вика подняла тревогу и организовала поиски, была уже навеселе. Поиски расценили скорее как увеселительную прогулку по ночному озеру, чем как серьезную спасательную операцию, почти никто по-настоящему не верил, что с ними что-то может случиться.

И теперь праздник продолжал набирать обороты. Со стоянки пригнали машину, врубили музыку на полную мощность, открыли двери и багажник. Громкие звуки летели далеко по спокойной глади озера.

Серега, который, видимо, постановил себе целью проследить, чтобы никто не остался трезвым, притащил Карине полный стакан вина. Пытался было склонить ее к водке, но Карина отказалась. Ее худенькому организму не так уж и много было нужно, чтобы запьянеть, а покидать праздник в разгаре ей не хотелось, она собиралась веселиться до утра.

С другой стороны костра Дима с мужчинами пил водку и иногда бросал на нее быстрые взгляды. В его глазах отражалось пламя, и казалось, что они горят, словно угли.

Карина отогрелась, вино побежало по венам. Ей стало весело, она много болтала, смеялась. И все ловила Димины горящие взгляды. Иногда смотрела ему прямо в глаза, не таясь, и тогда он отводил взгляд.

Потом заиграла ее любимая песня, она вскочила, скинула свитер, и пошла танцевать.

Танцевать она любила. Умела или нет, этого она не знала. Некоторые говорили, что она красиво танцует, кто-то – что не умеет двигаться. Ей было все равно. Она любила танцевать, двигаться под музыку, ловить ее ритм, отвечать на него телом. Музыка жила в ней, и когда она танцевала, ей казалось, что она тоже становилась музыкальным инструментом. Ее тело танцевало – ее тело говорило: о том, что она нравится себе, о том, что ей весело, что она молода, красива, сексуальна.

Карина отплясывала весело и отчаянно, выбивая из твердой земли под ногами облачка пыли. На полянку, где до этого была лишь пара человек, потянулись люди. Она танцевала раскрепощенно, никого не стеснялась, это притягивало людей. Карина давно заметила, что в разных компаниях она часто становилась заводилой в танцах, сама к этому не стремясь. Просто она начинала танцевать – и площадка заполнялась народом. Она уходила, и люди тоже разбредались. Как будто им нужен был кто-то, танцующий так отчаянно, чтобы перестать стесняться.

Уже через несколько минут полянка заполнилась двигающимися телами, подошел и Дима. Карина снова поймала его взгляд – он был мутноватым, и она поняла, что он уже хорошенько пьян.

Ей снова было жарко, она уже почти выдыхалась, когда включили медленный танец. Народ принялся разбиваться на парочки, Карина пошла было к костру, но ее кто-то поймал за руку. Обернулась, так и есть – Дима.

– Давай потанцуем, – предложил он.

– Давай, – согласилась она.

Дима положил руку ей на талию, другой взял ее ладонь и немного отвел в сторону. Они закружились по полянке. Дима не попадал в такт и пару раз наступил ей на ногу.

Карина выпустила его ладонь и обеими руками обняла его за шею. Дима грустно посмотрел на нее – она снова его дразнила, и он это понял. Он держал ее двумя руками за талию осторожно, как сахарную, несмотря на то, что сейчас она была к нему гораздо ближе, чем тогда, на острове, когда она бинтовала ему руку.

Карина забавлялась. Его растерянность, его боязнь на людях даже в танце прижаться к ней, хотя некоторые другие откровенно обнимались, ее веселила. Нечего зато к ней лезть!

У него есть жена, которая, наверно, его любит, волнуется и переживает за него. Судя по тому, что рассказала Вика, он не очень-то с ней нежен. А тут и вовсе уехал за тридевять земель и готов переспать с другой женщиной! Как будто километры что-то решают!

Получай, Дима! Вот она я, рядом, наши тела соприкасаются, я чувствую, как от тебя пахнет костром и алкоголем, я глажу твой коротко стриженый затылок, и короткие волоски щекочут мне пальцы. Мое лицо так близко, что ты можешь сейчас рассмотреть каждую ресничку, каждую складочку на моих приоткрытых губах. Но ты уже понимаешь, что я тебе не по зубам!

И все же Дима осмелел. Его руки задвигались у нее на спине. Одной он покрепче обхватил и прижал ее к себе, другой медленно повел вдоль позвоночника, между лопаток к шее, пощекотал пальцами загривок. Бинт шершаво потерся о позвонок, и Карина зажмурилась, до того ей было приятно. Они переступили, она немного сместилась и уперлась бедром…

На минуту она вспыхнула, покраснела, благо в темноте, при свете костра этого совсем не было видно. Смутилась.

Дима понял, что она почувствовала. Посмотрел на нее. Она ответила прямым взглядом.