Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

Владыка пожал плечами. Ситуация казалась безнадежной, и время работало против них. При наличии инструментов они могли бы построить лодку, но даже тогда им вряд ли удалось бы догнать дворец. Хотя не исключено, что он кружил по морю, каждый раз возвращаясь на одно и то же место.

— Нам повезло, что дворец оказался здесь, — сказал Уртона. — Тем не менее он может покинуть море, вылетев через один из проходов. Этот не подходит по ширине, но здесь много других ущелий.

Анана не доверяла объяснениям дяди. Прежде он утверждал, что дворец имел устройства, влиявшие на мутацию ландшафта, то есть мог расширить любую расщелину до нужных размеров. Но с другой стороны, если бы Уртона знал, что дворец пройдет через этот проход, он не стал бы говорить племяннице о том, что видел его.

Итак, на этот раз они упустили шанс догнать дворец. Усилием воли Анана осовободилась от бесплодных сожалений, однако Уртона был взвинчен до предела и беспрерывно говорил о дворце. Чтобы еще больше раззадорить дядю, Анана, как бы размышляя, произнесла:

— А вдруг Орк находился в это время на берегу? Он мог пробраться в твою обитель. Представляешь? Мы сидим здесь, а он уже проходит через врата в какой-то другой мир.

Светлая кожа Уртоны стала еще белее.

— Нет! Это просто невозможно! Во-первых, он не посмел бы выйти к побережью во время бури. Во-вторых, он просто не догнал бы дворец. Ему бы пришлось плыть за ним через все море. А в-третьих, он не знает кодового слова, которое открывает двери моей крепости.

Анана расхохоталась. Владыка сдвинул брови:

— Ты сказала это, чтобы расстроить меня?

— Да, ты угадал. Но теперь, немного подумав, я убеждена, что Орк мог пробраться во дворец. Он отчаянный парень и вряд ли испугался бы молний.

В разговор вмешался Маккей:

— Не зная, что дворец находится там, Орк не стал бы рисковать. А увидеть его можно, только находясь на побережье. С чего парню совать туда нос в такую грозу!

— Орк мог заметить его через ущелье, — отозвалась Анана.

Сама она не верила в это, но в принципе такая возможность существовала. Оставив дядю наедине с Маккеем, Анана отошла в сторону и погрузилась в размышления. Действительно, Рыжий Орк мог попасть во дворец. Итак, ее стремление подразнить Уртону привело к обратному результату: теперь уже тревожилась она.

Через несколько минут буря затихла. Гром перестал греметь, и тучи исчезли, словно их всосало в гигантский пылесос. Шаман и вождь, о чем-то переговорив друг с другом, подошли к Анане.

— Посланница Властителя, у нас появились вопросы, — сказал Тренн. — Мы хотим знать, не возобновится ли его гнев? Можем ли мы отправляться в страну прибрежных земель?

Анане не стоило демонстрировать им свою неуверенность. Ситуация требовала от нее осведомленности в планах Властителя, а любая ошибка могла привести к утрате доверия.

— Гнев Властителя прекратился, — сказала женщина. — Не стоит бояться ни молнии, ни грома.

Если буря возобновится, ей придется бежать.

Однако племя тронулось в путь не сразу. Туземцы ловили разбежавшихся «лосей», собирали разбросанные пожитки, а затем провожали на небесные равнины погибших сородичей. Лишь через два часа караван направился к ущелью, и спустя некоторое время Анана вновь увидела обычные деревья. Ее сердце наполнилось радостью. Лес и море предлагали ей два возможных пути для бегства.

Венды спустились по длинному пологому склону, который заканчивался песчаным пляжем, а затем караван прод предводительством Тренна повернул влево. Нарго объяснил Анане, что через к вечеру они должны были добраться до места назначения. Их стойбище находилось неподалеку от берега моря.

— А вы не боитесь встретить здесь другие племена? — спросила Анана.

— Они пойдут по берегу моря к своим стойбищам.

— Вы нападаете на них, когда они проходят мимо вашего поселения?

— Только в том случае, если у нас есть численное превосходство.

Еще несколько вопросов — и ей стали известны местные правила войны. Обычно племена избегали открытых и затяжных сражений. Боевые действия ограничивались набегами храбрецов-одиночек или небольших групп по три-пять человек. Вылазки совершались в темный период суток, и в них принимали участие в основном молодые мужчины и женщины. Одобрение и слава доставались тому, кто убивал вражеского воина, но величайшим героем считался тот, кому удавалось выкрасть ребенка и принести его в свое племя для усыновления. Кстати, сам Нарго тоже оказался усыновленным — его похитили, едва он начал ходить. Нарго ничего не помнил о своем детстве в другом племени, но иногда ему снились кошмары, в которых его вырывали из объятий женщины без лица.

Караван приблизился к месту, которое, на взгляд Ананы, ничем не отличалось от любого другого на этом побережье. Однако туземцы, узнав свои владения, громко завопили от радости. Еще четверть часа они шли через лес и вскоре оказались у подножья холма, который главенствовал над окружающей территорией. На его склонах и вершине лежали бревна — это все, что осталось от прошлогодней ограды.