Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

— Как я подозреваю, до нас никто не проходил через врата в ту гробницу. Никаких следов предыдущих вторжений там нет. А существо в гробу или те, кто его туда уложил, наверняка позаботились о надежной охране. Так почему же нам удалось пройти через те врата?

— А ты как думаешь?

— Есть какая-то причина, по которой нам, и только нам позволили войти туда, — сказал он. — Слышишь, я подчеркиваю, «позволили». Но почему именно нам?

— Ты же не знаешь, были ли мы там действительно первыми. Как и того, действительно ли нам «позволили» войти.

— Верно. Но даже если кто-то был там до нас, вряд ли в его честь поднималась крышка куба и — готов поспорить! — чешуйчатый человек шевелился.

— Этого тоже ты не знаешь наверняка.

— Да, но почему-то мне кажется, в ту гробницу мог проникнуть только кто-то с рогом Шамбаримена.

— Возможно, — улыбнулась Анана. — Но чешуйчатый-то, должно быть, отправился в куб за миллионы лет до того, как создали рог. И он не мог знать о том, что рог будет сделан и его звуки откроют вход в гробницу.

— Откуда ты знаешь, что он не знал о роге? В его время устройства, подобные Шамбаримену, могли быть вполне доступны.

Анана рассмеялась:

— Никто не в силах предсказать будущее. И кроме того, какое же значение имело наше вторжение туда?

— Оно послужило началом целой цепи событий, которые еще далеко не закончились. Что же до предсказания, то, может, тут дело вовсе не в предопределенности и не в предсказании. Возможно, все дело в вероятности. Не забудь, что гробница буквально напичкана устройствами, следящими за множеством вселенных. По-моему, чешуйчатый человек должен был подняться из куба, когда по мониторам будут наблюдаться определенные события. А что будет дальше — не знаю.

— Вот именно, что не знаешь.

— Ладно, ты, вероятно, права! — не выдержал Кикаха. — Но если прав я, то тогда жду от тебя извинений и целования ног — помимо всего прочего — и обещания быть смиренной и послушной.

— У тебя даже лицо покраснело! Ты злишься!

— Ты слишком скептична, слишком пресыщена и до безобразия слишком уверена в себе.

— Посмотрим. Но если ты не прав, то можешь сделать для меня то, чего мне полагалось сделать для тебя.

Последние мили до опушки леса они шли молча. Ворон по-прежнему следовал за ними, но спустился гораздо ниже.

— Определенно Око Владыки, — заявил Кикаха.

— Знаю. — Анана засмеялась и добавила: — Пора мне перестать повторять это.

Они вошли под сень тысячефутовых деревьев, похожих на секвойи. Землю у них под ногами устилала опавшая листва. Это было странно, поскольку на этой планете не существовало смены времен года. Но когда Кикаха заметил несколько листьев, падающих с ветвей, то понял, что дерево сбрасывает старую листву, заменяя ее новой. На Алофметбине так обновляли крону немногие виды растений.

Подлесок был редким, хотя порой им приходилось обходить колючие кусты. Из своих надежных укрытий в зарослях куманики за путниками наблюдало множество маленьких голубоглазых существ, походивших на мохнатых бескрылых сов. Среди ветвей пронзительно кричали, ухали и чирикали обезьяны, щебетали птицы, а также летающие и планирующие млекопитающие. Но с приближением людей наступала тишина, нарушаемая только когда те проходили дальше.

Однажды из-за ствола выглянул и уставился на них горностай размером с пуму Скалистых гор, но нападать не стал. Путники знали о присутствии хищника еще до его появления — обычный лесной шум и гам неожиданно стих.

Кикаха с Ананой держали луки наготове. Кто знает, какой опасный человек или зверь обитает в этом сумеречном, но шумном месте?

Пройдя около мили, они вышли на прогалину шириной футов в шестьдесят, которую образовали две упавшие вместе секвойи. Кикаха поднял взгляд и успел заметить ворона, прежде чем тот уселся на среднюю ветку дерева, росшего рядом с прогалиной. А затем большие листья скрыли птицу из виду.

— Ладно, — пробормотал Кикаха. — Возможно, он знает, куда мы идем.

— Откуда? Мы сами не знаем, куда идем, за исключением общего направления. А лес здесь густой. Ворон не мог лететь за нами. A-а, поняла! Ворон следовал за тишиной вокруг нас.

Они отошли на несколько футов в тень.

— Давай понаблюдаем отсюда, — прошептал Кикаха.

Вскоре, точь-в-точь как он и ожидал, большая черная птица слетела вниз и уселась на ветку, выступающую со ствола одного из павших и гниющих исполинов. Потом ворон спланировал на землю и, полурасправив крылья, пошел прямо в ту сторону, где притаились Кикаха с Ананой. По мнению Кикахи, ворон спустился на землю, пытаясь выяснить, куда они делись. Но в данный момент ворон не мог ни увидеть их, ни учуять запах, поскольку ветра не было. Кикахе с Ананой повезло, что они засекли птицу до того, как она их заметила.

Приложив палец к губам, Кикаха очень тихо прошептал на ухо Анане:

— У него зрение не хуже, чем у сокола, а слух почти как у собаки. Пошли. Не будем скрываться. Пускай следует за нами, пока мы не будем готовы поймать его.

— Если ворона послал Владыка, то это может означать, что сам он находится в замке Вольфа.

— Если так, то нам посчастливится не угодить там в ловушки.

— Слишком много всяких «если».