Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь

— Неужели ты не испытываешь к нему никаких чувств? — спросил Орк. — Ведь он твой сын. Или это для тебя ничего не значит?

— Племянник, да ты не в своем уме! — не выдержал Лувах. — Что с тобой?

— Что-то ударило меня, — признался Орк. — Я не видел — только яркий свет ...это трудно объяснить.

— Сейчас тебя ударю я! — взвыл Лос и врезал Орку кулаком в челюсть, ошеломив его на несколько секунд. Когда в голове у Орка прояснилось, он обнаружил, что стоит на коленях.

— Напрасно ты это, Лос! — прошептала Энитармон, приблизившись к ним. — С мальчиком что-то неладно.

— Он не настоящий Владыка! Может, ты легла с каким-нибудь туземцем и забеременела от него?

Энитармон ахнула.

— Как можно говорить такие страшные вещи! — упрекнула Вала.

Юношу захлестнул яростный рев, родившийся где-то у него внутри. Оскорбление, нанесенное матери, словно выпустило из некой клетки все ту ненависть к отцу, которую Орк привык подавлять с тех пор, как себя помнил.

Неожиданно Орк оказался во сне, залитом ярко-красным светом. Он как будто находился вне своего тела и наблюдал за своими действиями. Вот, крепко сжимая нож, несмотря на полубессознательное состояние, Орк быстро поднялся с земли. Лос отступает, но недостаточно быстро, и лезвие вонзается на несколько дюймов в его левую руку. Лувах бьет Орка по голове тупым концом копья, и тот роняет нож, падает ничком, но переворачивается, чтобы лечь лицом вверх.

В это мгновение он снова обрел свое тело. Отец занес над ним копье, и мать с криком вцепилась в оружие. После короткой борьбы она вырвала копье из его руки и приставила острие к груди мужа.

— Не делай этого! — пронзительно закричала Энитармон. Было ясно, что она пустит копье в ход, если Лос попытается убить ее сына.

— Лос! — вмешалась Вала, голос у нее стал высоким и напряженным. — На вас же леблаббии смотрят!

Лос обернулся. Шеон, главный следопыт, поспешно направлялся к отряду туземцев.

— Свяжите его! — велел Лос, указывая на Орка, и затем достал пистолет из кобуры. — Вала! Пойдем со мной! Придется их уничтожить! Нельзя оставлять их в живых после того, что они видели!

— Думаю, Шеон единственный свидетель. А другим он не скажет.

— Я не хочу рисковать. — Лос покачал головой. — Они не должны думать, будто мы не лучше их!

Ему хотелось хоть кого-нибудь убить. Раз ему не дали прикончить сына, он перебьет леблаббиев. Может быть, в другой раз он послушал бы Валу. Но не теперь.

Вала прикусила губу, однако кивнула, соглашаясь.

Орка перевернули, и Энитармон связала ему запястья. Делая это, мать наклонилась к нему и прошептала:

— Не серди больше отца. Я постараюсь его успокоить.

— Он меня убьет, — ответил Орк. — Он ненавидит меня. И всегда ненавидел. За что, мать?

ГЛАВА 15

Орка приковали к валуну около главного дворца — один конец десятифутовой цепи был присоединен к стальной плите, вмонтированной в гигантскую глыбу кварцита, а другой — к браслету с шипами вокруг правой лодыжки Орка. Почти весь день его обжигало солнце, а ночью он не мог заснуть — мешали холод, сырость и жесткий пол. Раз в сутки служанка приносила ему еду и оставляла ведро воды для питья и омовения. Освобождая мочевой пузырь или кишечник, Орк как можно дальше отходил за валун. Другая служанка, опять-таки раз в сутки, убирала за ним.

Каждый раз в самый полдень из дворца спускались его родители, тетка и дядя. Лос спрашивал сына, сожалеет ли он о том, что так плохо вел себя. Готов ли он просить прощения и обещать никогда больше так не поступать? Но даже тогда наказание еще не закончится, добавлял Лос.

— Многие Владыки расправились бы за подобное непослушание на месте. Но я не хочу причинять горе твоей матери, да и Лувах с Вал ой тоже просили быть снисходительным.

— Не следовало тебе бить меня, — мрачно произнес Орк.

— Я твой отец! Поступать так, когда ты того заслуживаешь, — мое право и долг!

— Ты бил меня много раз, — напомнил ему Орк. — Казалось бы, за столько тысяч лет должен бы обрести хотя бы немного мудрости и любви. Но ты ничему не научился. Как бы там ни было, мой отец ударил меня в последний раз.

Лос молча повернулся и пошел прочь, зеленый плащ развевался за его плечами, желтое перо на широкополой шляпе покачивалось в такт шагам. Мать и тетка задержались ненадолго, умоляя Орка склониться перед волей отца.

— Ты так упрям, — говорила Энитармон, и слезы текли по ее щекам. — Упрямство погубит тебя. Что я буду делать, если потеряю своего первенца?

— Убьешь Лoca и тем самым отомстишь за меня, — спокойно ответил Орк. — По-моему, тебе давно хочется это сделать. Не понимаю, почему ты до сих пор с ним. Разве нет других миров, куда ты могла бы уйти? Хотя бы к Луваху и Вале?

— Вижу, ты твердо решил умереть, — Энитармон поцеловала сына в щеку и ушла. Лувах, шумно вздыхая, последовал за ней, но Вала осталась.

— Я прокрадусь к тебе ночью и принесу одеяло и какой-нибудь еды.

— Не рискуй собой ради меня. Спасибо за то, что хоть ты меня любишь.