Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры

Отдохнув ночью, Властелины вновь отправились в путь и шли весь следующий день. Отряд продвигался молча: все устали, посбивали ноги и нервничали, потому что у них не осталось оружия. Их молчание сливалось с нависшей над местностью тишиной. Не кричал ни один зверь, не слышалось пения птиц, не видно было даже признаков животной жизни. Несколько раз путникам мерещились лесные существа, но, приблизившись, они никого не находили.

Так прошло три дня. По мере продвижения черты лица на скале становились отчетливее. На второй день, к вечеру они узнали лицо Уризена. Казалось, он глядел на них сверху вниз и усмехался. Властелины стали еще молчаливее и нервознее, будучи не в силах избежать пристального взгляда каменных глаз.

На четвертый день они подошли к подножию горы и остановились под крутым подбородком Уризена. Чуть поодаль в твердой скале телесного цвета виднелись отверстия — узкий каньон, протянувшийся до вершины горы, высотой, по меньшей мере, в десять тысяч футов.

— Похоже, что, кроме этого ущелья, пути наверх нет, — произнес Вольф. — Конечно, можно обследовать гору со всех сторон, но, по-моему, мы попросту потратим время.

— Зачем нам делать то, к чему нас подталкивает отец? — спросил Паламброн.

— У нас нет выбора, — ответил Вольф.

— Считаешь, что мы должны плясать под его дудку? Чтобы попасть прямиком к нему на вертел? — возмутился Паламброн. — Нет уж, хватит с меня походов! И так нет никаких сил.

— И где же ты расположишься на отдых? — осведомилась Вала. — Здесь? В этом раю? Ты, видно, не только глуп, но и слеп: у нас почти не осталось припасов. Мясо кончается, и мы съели сегодня утром последние ягоды. До сих пор мы не видели в этом мире ничего съестного. Ты можешь попробовать местные плоды, но я лично думаю, что они ядовиты.

— О JIoc! Неужели ты хочешь сказать, что Уризен собирается заморить нас голодом? — воскликнул Паламброн.

— Если мы не отыщем пищу, то, конечно, умрем с голоду. А ничего съестного нам найти не удастся, если мы будем стоять здесь.

Вольф повел отряд в каньон. Властелины шли по гладкому голому камню, бывшему некогда дном горного потока. Теперь река обмельчала и бежала на несколько футов ниже берегов. По краям прохода росли кусты.

Путники весь день поднимались по извилистому ущелью. В тот вечер они съели остатки припасов. Когда наступил рассвет, Властелины поднялись с пустыми желудками и мрачной уверенностью, что на этот раз счастье покинуло их. Вольф вел отряд вперед без устали, подгоняя путников. Он полагал, что чем быстрее они выйдут из каньона, тем легче отыскать что-либо пригодное в пищу. Рыбы в реке не оказалось. Не было заметно даже насекомых.

На второй день вынужденного голодания путники увидели первое живое существо. Они брели в молчании и, обогнув с подветренной стороны поворот, застали зверя врасплох. Двухфутовое травоядное стояло, как кенгуру, на задних лапах и сжимало ветку передними лемуроподобными лапами. Увидев незнакомцев, оно застыло, судорожно оглянулось и бросилось наутек большими скачками, вытянув стрелой длинный хвост.

Вольф кинулся было в погоню, но остановился, увидев, с какой скоростью оно скачет. Отбежав на сотню ярдов, животное вновь замерло и оглянулось. Шоколадного цвета голова вызывала в памяти мордочку чистокровного персидского кота, вот только красивые уши торчали, как у северо-африканского зайца.

Вольф вновь двинулся вперед, но животное испуганно прыгнуло и скрылось из виду. Он решил, что было бы неплохо обзавестись дубинками на тот случай, если прыгун вновь встретится на пути. С этой целью он нарезал из кустарника тяжелых сучьев.

Паламброн поинтересовался, почему Вольф не убил животное лучеметом. Вольф объяснил, что старается экономить энергию.

— И, кроме того, эта тварь так быстро поскакала, что я не был уверен, попаду ли в нее.

Однако Вольф понимал, что в следующий раз придется позабыть про энергию и стрелять в любом случае: Властелины нуждались в пище. Они продолжали путь. Прыгуны попадались еще несколько раз, но, видимо, предупрежденные первым, держались на недосягаемом расстоянии. Два часа спустя путники подошли к широкой расщелине в стене ущелья. Вольф спустился по ней и обнаружил, что проход ведет к углублению. Оно располагалось на тридцать футов ниже каньона и было около трехсот ярдов шириной и четыреста длиной. Дно густо поросло кустарником, среди которого он заметил пасущегося прыгуна.

Вольф вернулся к остальным и тихо распорядился. Jlyвах с Теотормоном остались в узком проходе, остальные, пройдя в каньон, разошлись широким полукругом и двинулись к животному. Прыгун стоял на поляне, мотал головой и подергивал носом. Вольф велел загонщикам остановиться, а сам отправился к зверю, держа дубину за спиной. Животное выжидало. Когда Вольф оказался в тридцати футах, оно исчезло, а примерно три секунды спустя появилось вновь — теперь уже в сорока футах от него. Только Вольф шагнул к нему, как оно снова исчезло. Спустя еще три секунды на поляне было уже два прыгуна: один — в десяти футах от Валы, другой в пятнадцати слева от Вольфа.