Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры

Тремя улицами выше, по-прежнему внутри горы, отряд вышел к горизонтальной шахте, открывшей им путь к бегству, а сухой туннель шел под наклоном, составляя угол в пятьдесят пять градусов.

Кикаха так и не выяснил, что произошло. Он не думал, что тевтоны могли узнать, где скрываются беглецы. Должно быть, несколько поисковых партий отправились наобум, в разные районы, и эта случайно оказалась в нужном месте и увидела свою добычу прежде, чем ее заметили преследуемые.

Внезапно вспыхнули огни, послышались крики, вопли, что-то с глухим стуком билось в тела. Несколько тишкетмоаков рухнули, а затем Клататол впереди Кикахи упала навзничь. В тусклом свете валявшегося перед ним фонаря он увидел ее синевато-черную в неверном освещении кожу, отвисшую челюсть, скошенные в вечность глаза и торчавшую над правым ухом арбалетную стрелу. Кровь обильно залила иссиня-черные волосы, ухо и шею.

Кикаха переполз через тело любовницы, онемев от потрясения, вызванного внезапным нападением, и ожидания следующей стрелы. Он юркнул в туннель, казавшийся свободным от врагов. Позади него в темноте послышалось тяжелое дыхание. Анана подала голос и назвалась. Она не знала, что случилось с другими Властелинами.

Они ползли и шли гусиным шагом, пока не заболели ноги и спины. Произвольно они сворачивали направо и налево без всякой системы и дважды поднимались по вертикальным шахтам. Настал момент, когда они очутились в полной темноте и тишине, и только кровь стучала у них в висках. Кажется, они обогнали гончих.

Отдохнув, они направились вверх. Необходимо было выждать, пока ночь не скроет их передвижение на поверхности. И сделать это оказалось трудно. Хотя они устали и пытались уснуть, но без конца пробуждались — словно прыгая с трамплина высоко в воздух, выпадали из бессознательного состояния в ужасную действительность. Они понимали, что это глупо, но все равно не могли уснуть и забыться, как не могли и бодрствовать.

Наконец ночь заглянула в отверстие шахты, выходившей на поверхность горы. Они полезли наружу, внизу сновали конные и пешие патрули и раздавались их голоса. Подождав, когда всадники исчезнут в темноте, они полезли через валы вверх по склону и так добрались до следующей улицы.

Нижние районы города ярко освещались факелами. Солдаты и полиция основательно прочесывали нижние уровни. Когда беглецы поднялись выше, кольцо солдат стало плотнее, потому что уменьшалась зона поиска. Повсюду шныряли поисковые партии, которые осуществляли проверку на месте.

— Если тебя полагалось взять живым, то почему они в нас стреляли? — спросила Анана. — Они не могли достаточно хорошо видеть нас, чтобы различить цели.

— Они были возбуждены, — ответил Кикаха.

Он устал, проголодался, мучился от жажды и испытывал бешеную ненависть к убийцам Клататол. Печаль придет позже, чувство вины — никогда. Он никогда не страдал от такого чувства, если не имел реальной причины. Конечно, Кикаха имел некоторые невротические слабости и истерические достоинства — будучи человеком, их никак не избежать, — но необоснованного ощущения вины среди них не числилось. Он ни в коем случае не был повинен в ее смерти. Она впуталась в это дело по своей собственной воле, зная, что может погибнуть.

От ее смерти можно было даже получить немного радости: на месте Клататол мог оказаться Кикаха.

По лабиринту шахт он отправился за едой и питьем. Анана не захотела оставаться, поскольку боялась, что он не вернется. Труба вывела их к отверстию в потолке какого-то дома. Члены семьи громко храпели в своих постелях. Из комнаты сильно разило вином и пивом. Кикаха вернулся в шахту с веревкой, хлебом и сыром, фруктами, мясом и двумя бутылками воды.

И снова они ждали, когда ночь выплывет из-за монолита и вцепится мертвой хваткой в город. Тогда они снова направились вверх, когда можно — пробирались снаружи, а когда им что-то препятствовало — внутри шахт. Анана спросила его, почему они поднимаются, и он ответил, что поневоле, так как город в любом месте кишмя кишит врагами.

Глава VI

В полночь они выбрались из вентиляционной шахты в жилой дом и прошли мимо спящих. Этот дом стоял на улице, находящейся лишь на уровень ниже императорского дворца. Дальше сеть внутренних шахт кончалась. Поскольку все лестницы и спуски охранялись, они могли добраться до своей цели, только поднявшись снаружи. Это будет нелегко. На протяжении сорока футов поверхность горы преднамеренно оставлена гладкой.

Когда беглецы крались в тени у подножия стены, они наткнулись на обутые в сапоги ноги, торчавшие из темной ниши. Ноги принадлежали мертвому часовому, рядом с ним лежал еще один труп. Один был заколот в горло, а другой удавлен проволокой.

— Здесь побывал Нимстоул! — прошептала Анана. — Его, не зря, знаешь ли, прозвали Петельником.

В трехстах ярдах впереди по улице вспыхнули факелы приближавшегося патруля. Кикаха выругал Нимстоул а за то, что тот не спрятал тела. Хотя на самом-то деле для патрулей не составляло большой разницы, убиты часовые или просто отсутствуют на своих постах. Тревогу поднимут в любом случае.