Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры

— Что он — Рыжий Орк? Так я и думал! Но его зовут Уртона. Он был некоторое время Властелином Меняющегося Мира. А потом эта чертова стерва — демонесса Вала, моя племянница, — выгнала его из этого мира, и он бежал сюда, в мой мир. Я не знал, кто это, хотя мне и было известно, что какой-то Властелин прошел через врата в Европе. Я поохотился на него, не нашел, а потом забыл. Это произошло тысячу лет назад. Я счел, что он выбрался через какие-то неизвестные мне врата или же убит. Но он затаился и все это время искал меня. И, наконец, всего десять лет назад, нашел меня, изучил мою крепость, мою защиту, проследил распорядок дня, а потом нанес удар!

Я сделался беззаботным, но сумел спастись, хотя все мои телохранители погибли. И он взял командование на себя. Для него это было просто, потому что он пробрался в центр управления, а там не было никого, кто бы мог помешать ему. Да и как там мог оказаться кто-то, способный сказать ему нет? Я слишком хорошо спрятал свое лицо. Всякий в центре управления мог отдавать приказы, дергать за ниточки, и ему повиновались, поскольку даже земляшки, стоявшие к нему ближе всех, не знали ни его настоящего имени, ни настоящего лица.

А я не мог пойти к исполнявшим приказы людям и сказать: «Вот я, ваш истинный Властелин! Повинуйтесь мне и убейте дурака, отдававшего вам приказы!» Меня сразу бы пристрелили, потому что Уртона описал меня слугам, и они посчитали бы, что я враг их вождя. Поэтому я ушел в подполье, точно так же, как раньше Уртона. Но когда я нанесу удар, я не промахнусь! Я снова окажусь в центре власти!

Наступило молчание. Орк, казалось, ожидал каких-то комментариев. Наверное, он ожидал похвал, трепета или ужаса.

— Теперь, когда в его руках то, что ты называешь центром власти, он — Властелин обеих Земель? — поинтересовался Кикаха. — Или только этой?

Казалось, этот вопрос застал Орка врасплох. Он уставился на Кикаху, его лицо побагровело.

— А тебе что до этого? — спросил он, наконец.

— Просто я подумал, что ты смог бы удовольствоваться положением Властелина другой Земли. Пускай Уртона правит этим миром. На мой взгляд, судя по увиденному за тот короткий срок, что я здесь пробыл, этот мир обречен. Люди загрязняют воздух и воду, они в любое время могут истребить всю жизнь на Земле атомной войной. Ты явно ничего не делаешь, чтобы предотвратить это самоубийство. Вот и пусть Уртона владеет этим миром, покуда ты сохраняешь другой. — Он помолчал, а потом спросил: — Или Земля номер два в таком же плачевном состоянии, как и эта?

Лицо Рыжего Орка приобрело нормальный цвет. Он улыбнулся и ответил:

— Нет. Другая сохранилась не так уж плохо. Она куда более желанна, хотя начало у нее было точно таким же. Но твое предположение, что я отдам этот мир, показывает, что ты мало о нас знаешь, леблаббий.

— Я знаю достаточно, — возразил Кикаха. — Даже Властелины меняются к лучшему, и я надеялся...

— Я никак не буду вмешиваться в развитие событий здесь, исключая, конечно, свою защиту, — заявил Орк. — Если эта планета задохнется от созданной человеком загрязненности или она взорвется в тысячах вспышек от ядерных ударов, это произойдет безо всякой помощи или помех с моей стороны. Я ученый и не стану оказывать влияние на ход естественного развития на обеих планетах. На протяжении тысячелетий я не вмешивался в крупномасштабные явления социальной жизни. Это, кстати, является еще одной причиной, почему я должен убивать всякого, кто вторгается в мои вселенные. Они могут попытаться вмешаться в мои великие эксперименты.

— Только не я! — возразил Кикаха. — И не Вольф, ни Хрисеида, ни Анана! Мы всего лишь желаем вернуться в свои собственные миры. Конечно, после того как будет уничтожен Колокольник. Он — единственная причина, по которой мы оказались здесь. Ты должен в это поверить!

— Не ожидаешь ли ты, в самом деле, что я поверю?

Кикаха пожал плечами:

— Это правда, но я не жду, что ты в нее поверишь. Вы, Властелины, слишком склонны к паранойе, чтобы ясно видеть окружающее.

— Тебя будут держать здесь, пока я не захвачу в плен остальных и не разобью Уртону. Тогда я решу, что с тобой делать.

Под этим он, конечно, подразумевал, какие именно изощренные пытки он сможет применить к Кикахе. На мгновение Кикаха задумался, не поставить ли Рыжего Орка в известность о роге Шамбаримена. Наверное, он смог бы использовать его как способ поторговаться. Затем решил, что не стоит. Если Орк узнает, что рог здесь, он просто-напросто извлечет из своего пленника сведения при помощи пыток или наркотиков.

— Ты еще не убил Колокольника? — вместо этого спросил он.

— Нет, — улыбнулся Орк.

Он казался очень довольным собой.

— Если возникнет необходимость, я буду угрожать Уртоне именно Колокольником. Я скажу ему, что если он не уберется, я выпущу на свободу Колокольника. Это, как ты понимаешь, самое ужасное, что может сделать Властелин.

— И ты это сделал бы? После того, что ты говорил об уничтожении всякого, кто может вмешаться в естественное развитие?