Многоликое средневековье

Из других предметов домашней обстановки заслуживают нашего внимания большие шкафы для хранения платья и белья. Делались они обыкновенно из дуба или ясеневого дерева. Их матовая поверхность покрывалась резьбой и рисунками. Последние раскрашивались разноцветными красками. Весьма многие из средневековых шкафов сохранились до настоящего времени. Подобно шкафам, красивой отделкой отличались сундуки и ларцы, предназначавшиеся для хранения белья.

Заглянем теперь в кухню, для чего мы должны оставить верхний этаж и спуститься снова вниз. В углублении ее помещается очаг под колпаком, доходящим до самого потолка. Над огнем, разложенным на очаге, висит на цепях большой котел. Вдоль стен стоят столы. На полках и в небольших висячих шкафах расставлены необходимые для приготовления пищи приборы: небольшие сосуды, ножи, ложки и др. Здесь вы видите глиняные кувшины разнообразной формы, высокие кружки из желтой меди с ручками и крышками, ступки. В жилище, рассмотренном нами, мы встретили уже много предметов роскоши. Прошло еще немного времени, и дома богатых бюргеров превратились в дорогие дворцы с великолепной обстановкой: драгоценными плитами, яркими коврами, изящными стеклянными окнами, тонкой резьбой, золотой и серебряной посудой. Одним словом, и в среду немецкого купечества проникла та ослепляющая роскошь, которой так славились еще раньше нидерландские горожане-капиталисты, а также и парижские купцы. Роскошной обстановке соответствовали роскошные костюмы. Богатства и роскошь, появившаяся благодаря им, заметно отразились на самом характере горожанина-капиталиста. Следующие два рассказа очень хорошо характеризуют городских богачей. В конце XIII века прибыл по делу ко двору французского короля один нидерландский купец. Несмотря на свой богатый костюм, на свой великолепный плащ, вышитый золотом и унизанный жемчужинами, купец должен был стоять, так как стулья и скамьи предлагались только лицам духовного и дворянского сословия. Недолго думая, гордый купец снял с себя свой драгоценный плащ, свернул его и уселся на нем. Когда прием кончился и купец выходил из дворцовой залы, королевский служитель заметил оставленный им на полу плащ, поднял его и подал купцу. Но последний отвечал, что не имеет обыкновения уносить с собой скамеек, и оставил свой плащ в пользу королевского служителя. Когда французский король Филипп IV Красивый посетил вместе со своей супругой два нидерландских города (Гент и Брюгге), горожане встретили их так роскошно, местные купчихи разоделись в такие костюмы, украсили себя такими драгоценностями, что королева Анна невольно заметила: «Мне казалось, что здесь только одна королева, а я вижу их более шестисот». Такие же нравы проникли мало-помалу и в среду немецких горожан. Впрочем, и это стремление к роскоши, и это высокомерие рассматриваются совершенно справедливо как ответ со стороны горожан на ту надменность, с которой относились к ним высшие сословия. Надевая на себя роскошные костюмы, окружая себя блестящей, дорогой обстановкой, горожанин находил во всем этом некоторое удовлетворение оскорбляемого в нем чувства человеческого достоинства. К чести горожанина-богача следует отнести его широкую благотворительную деятельность. Он тратил большие деньги не только на безумную роскошь, но также и на пользу меньшей, нуждающейся братии, содействовал устройству больниц и домов для призрения бедных.

Свадьба