Многомерная Плесень (СИ)

Надежды на то, что он послушает, практически не было, но следовало хотя бы попытаться.

— Исключено, — закономерно отказал искин. — И вообще, мне вся эта затея не нравится. Погуляла, и хватит, возвращайся на базу.

— Послушай, я должна войти одна, это важно…

Спроси меня почему, я бы не смогла ответить, но точно знала, что так и должно быть. Иначе боль! Иначе боль разорвет меня на мелкие куски!

Почему?

Я не знала.

И думать об этом не осталось сил.

Думать вообще не было никакой возможности. Словно что-то сбивало мои мысли каждый раз, когда я пыталась сосредоточиться. Каждая попытка остановиться и проанализировать вызывала боль…

— Сократ, сделай это для меня, пожалуйста… Пусть подождут здесь.

Как ни странно, он все-таки согласился, и я вошла внутрь.

Внутри было темно, путь мне освещали два фонаря на шлеме.

Мои шаги по мокрому каменистому грунту гулко отражались эхом под сводами узкой пещеры, ведущей вниз. Я шла, все больше спускаясь в подземелье, пока не добралась до места попросторнее.

— Тимур!

Он сидел в левитирующем инвалидном кресле прямо у противоположной стены. Как всегда бледный, с тоненькими ручками и слишком большой головой для такой хрупкой шеи. Друг детства слабо улыбнулся.

— Но как?! — изумилась я, подходя ближе.

— Алиса, — молвил он слабым голосом, его руки потянулись к моим, — ты должна кое-что сделать.

Я взяла его кисти в свои. Они были такие же хрупкие, как много лет назад. Не ручки, а лапки маленькой птички. Да, это был мой Тимур. Но как?!

— Конечно, Тимур. Что я должна сделать?

— Сними шлем.

— Что?!

— Сделай это! Немедленно! — неожиданно резко потребовал он.

— Но я же умру…

— Разве я похож на мертвого?! — нахмурился он, и я невольно отпрянула. Никогда раньше я не видела его настолько злым. — Сделай это, Алиса! Сними его немедленно!!

Моя рука будто сама потянулась к защелкам на шее. А за нею и другая. Словно во сне я нащупала маленькую железку. Я понимала, что нельзя этого делать, но все равно нажала…

Передо мной появилась голографическая надпись: «Концентрация сероводорода снаружи составляет один процент. Это смертельная доза для человека. Вы уверены, что желаете снять шлем?»

— Да, черт побери! — крикнула я, из-за пульсирующей боли, плохо соображая, что вообще делаю. — Сними этот чертов шлем!

«Снятие шлема подтверждено» — гласила новая надпись, и защелка на шее послушно вдавилась внутрь. Щелчок. Потом вторая. Щелчок, и…

Кто-то схватил меня за руку!

Хуже всего, что Тимур тут же исчез!

Моя вторая рука оказалась в такой же железной хватке.

Роботы! Старый зануда Сократ! Он обманул меня! Они все это время следовали за мной, просто не подходили слишком близко!

Подоспел второй робот, и я со всей силы пнула его ногой.

Ярость жутким пламенем бушевала во мне. Неприятно, конечно. Раньше я никогда никого не била.

— Твари! Отпустите меня! Сократ, скажи им!

Я кричала что-то еще, совершенно потеряв самообладание от боли. А та, подобно лесному пожару, поглощала остатки сознания. Я пыталась вырваться, извиваясь и крича:

— Когнитивно простые акцентуанты! Жалкие высеры обдолбанного говнокодера! Немедленно отпустите!

Робот, державший мои руки, обхватил меня чуть пониже грудной клетки, а другой схватил за ноги. Я изгибалась и дергалась с яростью берсерка, пока они несли меня из пещеры. Где-то у выхода яркий свет поглотил мир, и я провалилась в беспамятство.

8 — Ключи к могуществу

Человек отправился познавать иные миры, иные цивилизации, не познав до конца собственных тайников, закоулков, колодцев, забаррикадированных темных дверей.© Станислав Лем «Солярис»

— Вот! Видишь? — тыкал Сократ пальцем в голографический экран, где уже в который раз крутилась одна и та же запись, сделанная с фронтальной камеры моего скафандра. На ней было видно, как я протягиваю руки и словно беру кого-то или что-то, произношу слова, будто обращаюсь к кому-то, и мне отвечают, но ответов нет. И пустота вместо Тимура. — Я же говорил! Ничего там нет! Это была галлюцинация!

— Мать моя техноутроба, — обескураженно простонала я, еле ворочая языком. Чувство было такое, будто я плыву и все вокруг слегка двоится. — Что там по диагностике моей нервной системы?

— Никаких отклонений опять не обнаружено! Были только небольшие странности вроде гиперактивности амигдалы и некоторых других подкорковых ядер. Как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше, — призналась я, стараясь не уплывать слишком далеко.

— Мы вкололи тебе ноотропы и нейропротекторы.

— То-то я смотрю, все вокруг куда-то уплывает… — укоризненно заметила я, пытаясь совладать с «плывущим миром».

— А также восполнили некоторые дефициты, поскольку оказалось, что твоя нервная система находилась в состоянии легкого истощения…

Фигасе легкого… Я вздохнула и взяла с тумбочки у кровати стакан воды. Чувство было такое, словно у меня иссохли все внутренности. Никогда раньше я не пила так жадно.