Многорукий Бог Далайна

– Ну ты сказанул!.. – протянул Турчин. – Как тут спать? В луже, что ли?..

– А как эти спят? – Шооран кивнул на темный оройхон, – так и мы.

– Я откуда знаю – как? Это же изгои. Может они и вовсе не спят.

– Спя-ат! – протянул Шооран, с трудом сдерживая смех. – В лучшем виде спят. Мы их караулим, а они дрыхнут. Вот, смотри, как это делается, – Шооран раскатал на камне кожу, загнул края, скрепил их костяными зажимами и улегся в широкую, как корыто колыбель. – Вот и все, спи как в алдан-шаваре.

Турчин недоверчиво смотрел на Шоорана.

– У меня этого нет, – сказал он, коснувшись застежек.

– У меня есть запасные, – успокоил Шооран, выбираясь из колыбели, – я дам, но чтобы никто не знал – мы все-таки на посту. Уйдут изгои – лови их потом.

– Спят они давно, – проворчал Турчин, расстилая кожу.

Шооран быстро соорудил колыбель для Турчина, тот улегся, несколько раз повернулся, пожаловался недовольно:

– Жестко!

– Что делать… – сказал Шооран. – Не дома. И ты учти: спать будем в очередь. Один пусть наблюдает.

– Ладно, – нехотя согласился Турчин. – Давай на костях: кому первому караулить.

Шооран не раз слыхал, что игральные кости у Турчина фальшивые, поэтому он с готовностью согласился метнуть жребий, и ничуть не был удивлен, когда ему выпало дежурить первому. Поворчав для виду, что страдает за свою доброту, Шооран помог напарнику улечься поудобнее и через минуту услышал его храп.

Вид расстилавшегося неподалеку далайна вселял в Шоорана нетерпеливую тревогу, но все же он честно выждал два часа, пока не сгустилась непроницаемая тьма, и тогда разбудил сочно похрапывающего Турчина.

– Ты с ума сошел! – запротестовал Турчин. – Я спать хочу!

– Твоя очередь, – Шооран был непреклонен. – Разбудишь меня, когда начнет светать.

Шооран силком поднял Турчина, а сам улегся в колыбель и немедленно затих. Турчин потоптался немного, на некоторое время застыл, опираясь на копье.

– Ты спишь? – позвал он.

Шооран повернулся на другой бок, нечленораздельно, словно во сне, пробормотав что-то. Турчин вздохнул, прошелся было по поребрику, но споткнулся о расплывшийся в темноте камень, выругался, наощупь отыскал свою постель, из которой его так безжалостно вырвали.

– Какие сейчас могут быть изгои? – причитал он. – Здесь только ноги ломать, а не бегать. Часок можно и поспать. Никто и не узнает.

Шооран лежал пластом, восхищаясь логикой цэрэга. На изгоев ему, верно, наплевать, а если явится рроол-Гуй? Тогда уж точно никто не узнает, как проводили время дозорные.

Ночной оройхон жил приглушенной жизнью. Кто-то возился неподалеку, чмокала грязь, хлюпал нойт. Мертвенно опалесцировал далайн, близкий, очень близкий…

Шооран тихо встал, убедившись, что Турчин спит крепко, двинулся к далайну, раскрываясь ему навстречу, схватывая мыслью тяжелую влагу и беспредельную глубину. Далайн вздрогнул и сдался, затвердев оройхоном, погасло призрачное свечение, холодная влага отступила, изгнанная землей. Шооран нашел свою постель, повалился в нее и уснул. Теперь можно было спать спокойно – оройхон, на котором они находились, стал недосягаем для рроол-Гуя, а караулить изгоев Шооран не собирался. Главное же – разбудить его должен был бессонный Турчин. Чтобы тот не проспал, Шоорану пришлось оттащить кожаную постель на пару шагов в сторону, в ложбинку, где ее должна подтопить выступающая вода, шум которой уже был слышен.

Вопль Турчина мог разбудить и мертвого.

– А-а!.. – кричал Турчин, тыча трясущейся рукой вдаль. – Там!.. Там!..

– Труби! – подсказал Шооран.

Турчин вытащил витую раковину, визгливый звук тревоги прорезал утренний туман. Протрубив, Турчин заметался, не зная, что делать дальше.

– Постель спрячь, – бросил Шооран, торопливо скатывая свою колыбель.

Теперь, когда мысли Турчина были заняты собственным спасением, можно было переходить в атаку.

– Как это случилось? – резко спросил Шооран. – Ты же караулил. Здесь был кто-нибудь?

Ответ мог быть только один, и Шооран его услышал:

– Никого!.. – выкрикнул Турчин. – Совсем никого! Всю ночь глаз не сомкнул.

– Мы не сомкнули, – поправил Шооран. – Одному одонты не поверят, особенно если станет известно, что другой спал.

Турчин закивал с готовностью, а Шооран напористо продолжал обработку.

– Почему ты тогда ничего не заметил? Может, из-за тумана?

– Да-да, из-за тумана! – ухватился за спасительную подсказку Турчин. – Туман вон какой густющий, за дюжину шагов ничего не видно.

– Так ведь бандиты уйдут! – закричал Шооран. – Через новый оройхон! Труби еще!

Будоража окрестности ревом раковины, они ринулись сквозь плотный, едва подбеленный утренним светом туман. На границе нового оройхона Шооран предусмотрительно остановил напарника и здесь, на пересечении поребриков они и метались, пока не услышали стук оружия и топот бегущих на помощь цэрэгов.