Читаем Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать полностью

Да, за убеждения иногда приходится платить. И цена бывает весьма серьезна: от смерти до предательства самого себя. Однако если мы уже договорились, что счастье – это ощущение гармонии с собой и с миром, становится очевидно, что разумному человеку добиться этого ощущения, не выстраивая своих отношений с миром, невозможно.

Как ни парадоксально может показаться, но, на мой взгляд, человеку с твердыми убеждениями жить легче. Потому что на вопросы жизни у него всегда есть ответы, продиктованные его верой.

Например, тот, кто абсолютно убежден, что волос не упадет с головы человека без веления Бога, не дергается по пустякам, понимая, что все во власти Господа. В этом смысле он ничуть не более и не менее счастлив, нежели убежденный атеист, уверенный, что необходимо потратить все свои силы для достижения цели.

Людей, у которых вовсе нет никаких убеждений, не бывает. Каждый человек строит свои взаимоотношения с миром по каким-нибудь законам, даже если не отдает себе в этом отчет.

Таким образом, общение – в широком смысле – есть понимание и приятие (или непонимание и неприятие) тех убеждений, которые есть у вашего собеседника.

Если мы сумели разобраться в том, как наш собеседник понимает законы существования мира, мы поняли нашего собеседника, и, соответственно, мы можем уразуметь, до какой степени он нам близок.

Убеждения – это фундамент, на котором строится жизнь человека. Если этот фундамент зыбок, то зыбкой становится и жизнь человека.

Жалок тот, кто не имеет убеждений: вся его жизнь состоит из вопросов, на которые нет ответа.

Такой человек, увы, заслуживает мало уважения.

Вот об уважении и поговорим.

<p>УВАЖЕНИЕ</p>

Мы уже не раз говорили о том, что любой человек жаждет, чтобы мир его замечал, имел в виду, подавал знаки внимания.

Уважение – наиболее простой и, если угодно, доступный способ продемонстрировать другому человеку его неодиночество.

Люди придумали множество знаков внимания, призванных продемонстрировать уважение: пожать руку, снять шляпу, уступить место и так далее. У меня не поворачивается язык назвать их «формальными», потому что даже они служат главной цели уважения: из миллиардов людей на планете выбрать одного и сконцентрировать свое внимание именно на нем.

Рукопожатие появилось как знак того, что в руке нет оружия. Однако сегодня символ явно сменился: протягивая руку другому, мы выделяем его из толпы, как бы говоря: в эту секунду вы нам интересны.

Почему во все века и практически у всех народов считалось необходимым проявлять уважение к пожилым людям? Не только потому, что пожилой – значит, поживший, то есть наверняка испытавший много страданий, уже за одно это он заслуживает уважение. Но еще и потому, что старость и одиночество чаще всего идут рядом. Проявлять к пожилому человеку знаки уважения, значит уничтожать его одиночество.

Можно ли сыграть в уважение?

Да. Причем, даже проще, чем играть в любовь. Можно прикинуться, что ты очень внимателен к другому. Можно забросать его всевозможными знаками внимания. Скажем, именно на этих формальных знаках внимания строится уважение к нелюбимому начальнику.

Но всегда надо иметь в виду: если человек поймет, что демонстрация уважения к нему не более, чем роль, он превратится в вашего злейшего врага. Любой простит, скорее, равнодушное отношение к себе, нежели показное уважение, которое лишь углубляет его одиночество и чаще всего воспринимается как ироничное издевательство.

Можно ли уважать человека издалека? Казалось бы, ответ очевиден: да. Ведь многие из нас уважают политиков, писателей, актеров именно издалека. Однако согласимся, что эти люди не в курсе вашего уважительного к ним отношения.

Уважение требует, чтобы его демонстрировали, проявляли. Если человек не видит направленных на него знаков внимания, он не почувствует уважения.

Этот вывод относится не только к звездам, но главным образом к тем людям, рядом с которыми вы живете. Порой нам кажется, что если мы уважаем другого человека, то он это непременно поймет. Нет, не поймет, пока не увидит знаков внимания.

Подлинное уважение не разделяет людей, а сближает.

– Как? – возможно, удивится внимательный читатель. – Ведь уважение, безусловно, подразумевает некую дистанцию. О каком же сближении можно говорить?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Голос как культурный феномен
Голос как культурный феномен

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Оксана Леонидовна Булгакова

Культурология
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука