Читаем Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать полностью

Когда говорят о человеконенавистниках, называют, как правило, тиранов, например, Нерона или Гитлера. Превознося человеконенавистничество на такие высоты, мы как бы убеждаем себя, что это чувство, хоть и отвратительно, но принадлежит каким-то особенным людям.

Может быть, поэтому мы употребляем это слово куда реже, нежели сталкиваемся с проявлениями человеконенавистничества.

На самом деле, есть множество людей – от консьержки до политика, от милиционера до, может быть, вашего друга, которые относятся к людям, как к грязи.

Как правило, они считают ненужным видеть в другом человеке – человека и относятся к людям только исходя из их социального статуса.

Оценка человека только и сугубо по его должности – еще не есть признак человеконенавистничества, но есть безусловное свидетельство неуважения к людям, от которого до человеконенавистничества даже не шаг – полшага.

Откуда берутся человеконенавистники?

Иногда от воспитания. Иногда от усталости и обиды, когда человека часто обижали, он устал от этого и решил, что лучший выход из создавшейся ситуации – наплевать на людей...

Иногда ненависть и презрение к людям прикрываются идеей. Например, «Россия – для русских!», значит, всех остальных можно не замечать не просто так, а по идейным соображениям.

Иногда человеконенавистничество маскируется философией. Мол, люди созданы настолько отвратительными, что презрение – единственно возможное правильное отношение к ним.

На мой взгляд, самое ужасное, когда нелюбовь к людям диктует вера. Мол, если человек – не нашей веры, то он не может быть достоин нашей любви. Хотя по-настоящему верующий человек понимает: поскольку его вера – истинная, то всех, кто не следует этой вере, нужно пожалеть. Ведь любая вера подразумевает бессмертие души, разве не достойны жалости те, кто, с точки зрения верующего, не занимается своей душой?

Но чем бы ни прикрывалось человеконенавистничество, оно остается болезнью.

Как правило, эта болезнь неизлечима. Потому что для ее излечения нужно сначала признать, что она существует. А человеку очень трудно признаться, что он относится к людям, как к мусору.

Поэтому говорить: мол, если вы почувствовали в себе признаки человеконенавистничества, делайте то-то и то-то, – бессмысленно. Если среди читателей моей книги – вдруг? – есть такие люди, я не знаю слов, с помощью которых смог бы на них воздействовать. Впрочем, честно говоря, не думаю, что они будут читать эту книгу: человеконенавистнику не интересно ничего, что связано с человеческими взаимоотношениями.

А вот всем остальным я хотел бы сказать: если вы видите, что, совершая какой-то поступок, человек, будь это ваш начальник или друг, вообще не считается с людьми, от него следует держаться подальше.

Человеконенавистничество – болезнь заразная. Иногда сам не заметишь, как ее подцепишь.

Человеконенавистнику неведомо слово «честь».

А нам ведомо. И вот мы о чести и поговорим.

<p>ЧЕСТЬ</p>

Честь – это честное отношение к жизни и к самому себе.

Честь – дитя конфликта. О ней вспоминают тогда, когда логика благополучия и выгоды толкает человека на совершение поступков, подразумевающих нечестное отношение к себе и к своей жизни.

Честь – это выбор.

Осознанно или не осознанно человек выбирает либо честное поведение, либо выгодное на данный конкретный момент времени.

Честь связана с понятием стыда. Если у человека нет никого, перед кем ему может быть стыдно, это человек без чести, бесчестный человек.

Человеку может быть стыдно перед Богом. Перед Отчизной. Перед родителями или перед памятью о родителях. Перед товарищами. Перед самим собой, наконец.

Что такое стыд?

Стыд – это дискомфорт, возникающий в душе человека помимо его воли.

Отчего возникает этот дискомфорт? Оттого, что человек понимает: поступок, который он совершил, категорически не одобрят те, перед кем ему может быть стыдно. (Еще раз заметим, что этим «кем-то», помимо людей близкого и дальнего круга, может быть и Бог, и сам человек.)

Этот дискомфорт бывает настолько мучителен, что может привести к самоубийству. Нередко он меняет и самого человека, и его жизнь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Голос как культурный феномен
Голос как культурный феномен

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Оксана Леонидовна Булгакова

Культурология
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука