Многостаночник

За приоткрытой дверью спальни виднелся прикованный наручниками к изголовью кровати совершенно голый Левандовский с необычным кляпом во рту. Необычным потому, что то не была какая-нибудь тряпка или скомканное полотенце. В качестве кляпа служили кружевные женские трусики. При этом фээсбэшник не мог их выплюнуть, так как всю его голову обтягивал нейлоновый чулок. Отчего он был похож на преступника, собравшегося ограбить банк.

Но бог с ним, с Левандовским. Больше всего поразила Ларина его напарница. Она, облаченная в обтягивающий латексный костюм, грациозно расхаживала вокруг «распятого» на кровати руководителя спецотдела ФСБ по борьбе с изготовлением и сбытом поддельных документов, и постоянно лупила его кожаной плетью. Лупила с таким остервенением, что бедолага едва ли на мостик не становился.

И вот, когда уставшая орудовать своим кожаным аксессуаром Лора присела на кушетку, чтобы немного перевести дыхание, в спальню вошел Андрей.

– Не помешал? – с порога спросил он и деловито скрестил руки на груди.

Владимир Павлович вылупился на незнакомого ему мужчину, затем в недоумении посмотрел на блондинку и что-то замычал, чавкая при этом кружевными трусами. Мол, что происходит, кто это такой, что он здесь делает? Но Лора даже не удостоила его взглядом.

– Помешал, – вздохнула женщина и скривила губы в ехидной ухмылке. – Я как раз собиралась это ничтожество раскаленным воском помучить. – Она покосилась на старинный канделябр, стоявший на комоде, и в ее глазах заплясали адские язычки пламени.

– Тебя хлебом не корми, только дай над кем-нибудь поиздеваться, – осудительно покачал головой Ларин. – Ладно, разговоры в сторону, давай за дело браться. Не для того же я сюда заявился, чтобы на всю эту омерзительную порнографию смотреть.

– Кстати, давно хотела тебя спросить, – прищурилась Лора, поправляя на шее цепочку с малюсеньким ключиком от наручников, которыми был пристегнут к изголовью кровати Левандовский. – Что, если бы я предложила тебе стать моим… – она замялась, – как бы это помягче сказать…

– Рабом, подкаблучником? – догадался Андрей. – Даже не мечтай. Со мной такой номер не прокатит. Но быть твоим господином я согласен. Мне рабыня не помешала бы. Я ведь холостяк – готовить, стирать приходится самому. А так будет кому за мной поухаживать.

– Мужлан, – фыркнула Лора.

Более трепать языком Ларин не собирался. Приблизился к кровати, на которой извивался ужом Левандовский, нагнулся, поднял с пола простыню, сильно взмахнул ею и отпустил. Та воспарила едва ли не под самый потолок, а затем плавно, переливаясь волнами, опустилась на оголенное, исполосованное плетью тело фээсбешника. После чего Андрей присел на край кровати, вскинул руку и щелкнул пальцами, как это делает мажорный клиент кафе, когда хочет подозвать к себе официантку.

– Нашел служанку, – недовольно пробубнила Лора и принялась копошиться в дамской сумочке.

Вскоре она достала оттуда шприц, наполненный какой-то мутноватой, темно-зеленой жидкостью. Продемонстрировала его Левандовскому. Последний моментально смолк, даже дергаться перестал. А в следующее мгновение, он почувствовал, как ему в горло уткнулась острая игла. Пока что только уткнулась.

– Итак, Владимир Павлович, – подавшись вперед, молвил Ларин. – Сейчас я сниму с вашей головы чулок, вы выплюнете кляп, и мы с вами поговорим. Но сразу предупреждаю. Если вы начнете звать на помощь своих телохранителей – Лора вколет вам препарат, который используется для эвтаназии смертельно больных пациентов. При таком раскладе ваша смерть наступит через полчаса. Ну, максимум, через час. Точно сказать не могу. У каждого бывает по-разному – все зависит от физиологических особенностей организма, – пояснил он, а потом задал риторический вопрос: – Ну, так что, товарищ подполковник? Звать на помощь будете?

Естественно, такая перспектива фээсбэшнику не улыбалась. А потому он отрицательно покачал головой.

– Я так и думал, – улыбнулся Андрей, подцепил пальцами нейлоновый чулок и закатал его на лоб Левандовскому.

Руководитель спецотдела ФСБ по борьбе с изготовлением и сбытом поддельных документов тут же выплюнул кляп. А затем раскрыл рот и буквально стал глотать воздух, словно рыба, выброшенная штормом на морской берег.

– Твое добро? – с отвращением покосившись на пожеванные и обслюнявленные женские трусики, как бы между делом поинтересовался у Лоры Ларин.

– Было мое, а теперь ничейное, – парировала его напарница. – Так что, если хочешь, можешь забирать себе. На память, – съязвила она.

– Муля! Не нервируй меня, – предупредил ее Андрей, процитировав крылатую фразу.

Тем временем Владимир Павлович отдышался, пару раз прокашлялся и, злобно покосившись на Лору, которая продолжала держать у его горла шприц, хрипло спросил:

– Ты кто такая?

– Я? – Ткнула себя в грудь указательным пальцем женщина. – Стервозная блондинка. Какие еще будут вопросы? – И она вскинула брови.

Левандовский хотел было что-то сказать, но его опередил Ларин: