Многостишие

Сергей Пинчук Многостишие

Я устал

О, как же я устал,

Устал от жизни,

Мира грёз и счастья,

От мира, что вокруг меня,

Играет красками огня.

От всех людей

Снующих кто куда,

И местности,

Грызущей мою плоть.

Устал морально я,

Физически и

Психотропным веществам

Мне не помочь.

Никто уже во всем

Печально нам известном мире,

Помочь мне не способен,

Каким бы человеком не был он…

На этом, я прощаюсь,

С вами и всем миром.

(09.07.2021)

***

Конец Связи

Длинный коридор из железного материала, освещенный несколькими рядами ламп, звонким эхом отражал медленные шаги тяжелых берцовых сапог. Тот, кто их носил, подошел к первой двери, которая вела в помещение, предназначавшееся для того, чтобы люди смогли здесь переодеться из уличной одежды в рабочую. В разговорном понятии – раздевалка. В этом помещение было несколько скамеек, выставленных в два ряда напротив двери, и железными шкафами вдоль всех стен помещения. Обладатель сапог задержался на входе, затем медленным шагом стал проходить вдоль всех ящиков, словно пытался что-то услышать или увидеть. Сделав еще пару шагов, он повернулся напротив ближайшего ящика и открыл дверь. Внутри было пусто. Лишь несколько фотографий счастливой семьи и одежды. На одной из фото была надпись на обратной стороне: «Антон, мы с Машей очень по тебе скучаем. Возвращайся скорее. С любовью, Кристина». Сапоги повернулись в обратную сторону и таким же медленным шагом покинули раздевалку. В коридоре сапоги повернули налево и вскоре, буквально через пару минут, шум ходьбы стих. Наступила тишина. За исключением легкого скрежета металла, где-то вдалеке.

С легким скрежетом металла, открылась дверь шкафа по-соседству с той, что осматривал обладатель берцовых сапог. Оттуда, медленно ступая на металлический пол, вышел парень ростом с один метр и шестьдесят шесть сантиметров. Он дышал тяжело, в глазах читался страх, а сам он выглядел, словно попал в шкаф к мяснику. Одежда порвана в нескольких местах, на ноге рваная рана, поставленная, судя по всему чем-то острым. Рассечена бровь, пара гематом на руках. И сам он весь в грязи и крови. В руках у него был пистолет. Судя по коротким волосам и их цвету, он был брюнетом. Хотя сложно сказать из-за количества крови и грязи на этих волосах. Сжимая оружие очень крепко, парень подошел к выходу в коридор и выглянул. С левой стороны было пусто, как и с правой. Немного успокоившись, парень пошел вслед за тем, кто его искал. В пистолете еще было три патрона. И если повезет, то он сможет и убить того, кто охотится за ним. Парень медленно ступал по коридору, прицеливаясь в каждую открытую дверь, опасаясь, что на него может быть совершенно нападение.

Вдалеке что-то упало, и парень прицелился вдаль коридора, но кроме как пустоты впереди, он больше ничего не увидел и не услышал. Сглотнув слюну и убрав с брови кровь и капли пота, он пошел дальше. В комнатах, которые он проходил, царила разруха. Везде была опрокинута мебель и повсюду была грязь, и эти следы не несли ничего хорошего. И парень об этом прекрасно знал. Но думать о том, что произошло, было не этого. Он вышел на развилку коридоров, где один проход вел в командирскую рубку, второй в каюты участников команды, а третий заканчивался лестницей вниз. Парень бегло осмотрел все пути и направился в рубку. Но, едва он сделал два шага в ту сторону, как на выходе появился силуэт того самого парня в берцовых ботинках.

Это было нечто большое, ростом около двух метров. Широкие плечи и развитая мускулатура, красиво сочетающаяся с телом. Голова имела длинные волосы, заплетенные в дреды, цвет кожи напоминал цвет мокрого асфальта, а лицо жутко обезображено. Несколько шрамов пересекали его лицо, один глаз был цел, а от второго не было ничего. Уши также деформированные: сорвано правое и наполовину отсечено левое. Тело было облачено в рваную оранжевую куртку, которую обычно носят заключенные, а на куртке была цифра 21041995. На запястьях могучих рук можно было увидеть остатки наручников. На ногах, одеты те самые берцовые сапоги и оранжевого цвета штаны, имеющие одно целое с курткой. Парень быстро спрятался за углом и попытался не издавать ни единого шума. Но видимо заключенный в берцах его услышал и быстро дошел до развилки.